Ванька VII
Шрифт:
– Николай Александрович на такое предложение возмутился до глубины души, – продолжал Александр Владимирович открывать мне глаза на «обескровленную» Францию, что требовала от России «союзнической взаимопомощи». – Но, на него со всех сторон давить начали, не мытьем, так катаньем нужное решение проталкивать. Убеждали императора весьма влиятельные особы, доводы веские приводили.
Князь к таким не относился. Ему Россия всего дороже. Пусть не на фронте он сейчас, но армия тылом своим сильна. Тысячи и тысячи умелых рук в настоящее время под руководством Александра Владимировича медицинский инструментарий
– На переговоры в Париж группа наших офицеров была направлена. Их принял сам Раймон Пуанкаре. – князь глубоко затянулся и раздавил недокуренную папиросу в пепельнице. Медной, но от Карла Фаберже. Производились такие пепельницы сейчас как серия помощи фронту, а деньги от их реализации перечислялись на нужды воинов. Кстати, фирма Фаберже теперь и стерилизаторы, а также шприцы производила. Не осталась в стороне он нужд военно-медицинской службы русской армии.
– Так вот, президент Франции не мало не стесняясь прямо на встрече и заявил, что прибытие русских солдат на французский фронт справедливо компенсирует материальную помощь России…
Князь снова закурил.
– Таким образом, Иван Иванович, будем мы теперь платить за снаряды кровью наших солдат. Ведро за два снаряда. Запросы Франции император, конечно, в десять раз урезал. Сейчас формируются четыре особые пехотные бригады численностью в сорок пять тысяч человек.
Четыре? Ну, Александр Владимирович, ведь тайну, наверное, мне раскрыл…
Я только про формирование одной бригады и знаю, в которой мне далее служить придется. Да, что там – она уже во многом сформирована в двухполковом составе. Ещё не полностью, но работа полным ходом идёт.
Глава 3 Пока в Москву
Где два раза бывать, третьего – не миновать…
Да, да, да – опять меня из столицы подальше отсылают. Нет, я за пребывание в Санкт-Петербурге двумя руками не держусь. Это, князь здесь нужен, а я – больше на театре военных действий сгожусь.
– Едете во Францию… – так, если совсем кратко, на словах приказ в отношении меня был сформулирован.
Ну, во Францию, так во Францию. Для иных – это мечта всей жизни, а мне за казенный счёт это сделать предстоит. Когда дома был, попасть во Францию было совсем мало шансов. Ладно – в Болгарию или Чехословакию, ну или там в ГДР. Ещё – в Польшу. В страны социалистического содружества. В капиталистические страны было кому без меня ездить. Чтобы туда попасть, надо было по партийной или профсоюзной линии продвигаться. Ну, или в науке высот достичь. Или – в спорте.
Так, что там в бумагах?
Ага, экспедиционный корпус Русской императорской армии, первая особая пехотная бригада… Первый особый пехотный полк… Всё – особое. Старший врач полка…
Приходилось уже мне быть в такой должности. Опыт имею. Мог бы и медицинскую службу всей бригады возглавить, но… На это иные, более
Мой полк в Москве формируется, туда на днях мне и выезжать. Второй полк нашей бригады – формируют в Самаре. Мне-то без большой разницы, единственное – в Самаре я ещё ни разу не был. Только проездом.
С отправкой мне необходимо поспешать. При формировании полка я буду работой загружен по самую макушку. Николай Александрович решил перед Европой блеснуть, со всего маха им по мозгам шибануть. В бригаду отбирают самую что ни на есть элиту российских мужиков – обязательно высоких, красивых, грамотных, только православных и только абсолютно здоровых мужчин.
Ну, насчёт высоких – тут и санитар справится. Дадут в руки ему бумажку, на которой минимум роста обозначен, и знай себе измеряй кандидатов в бригаду. Отбраковывай, кто по росту не подходит.
Насчёт красивости… Здесь необходимо сестер милосердия привлечь. Кто, кто, а они в мужской красоте понимают. Может, даже и сестер иностранного подданства, мы же красотой русского мужика хотим европейцев поражать, а понятия о мужской красоте у разных народов немного разнятся.
Грамоту пусть у них кто-то из представителей московских гимназий проверяет. В совокупности с умением считать и писать.
Православие… Ну, тут – батюшке карты в руки.
Мне остается здоровье проверить. Только и всего…
Еду я из Санкт-Петербурга с грузом. Князь за свои денежки весь необходимый хирургический инструментарий для бригады предоставляет. Что-то на его предприятиях произведено, что-то от Фаберже и прочих.
Не одобряет Александр Владимирович затею императора, но что сейчас делать – вопрос решен не на его уровне.
– Всё это Вам, Иван Иванович, пригодится. Берите без разговоров.
– Спасибо, Александр Владимирович…
Что я ещё мог ему сказать. Только в ножки поклониться.
Да, самое главное – в бригаду отбирают народ уже обстрелянный, повоевавший. Тех, кто вчера у станка стоял или в поле трудился среди отправляющихся во Францию не будет.
Во как… Как будто здесь такие не нужны! Всех самых лучших французам отправим, а сами с голой задницей останемся… Стратегия, однако…
Тридцатого декабря утром мне предписано явиться в Главное Управление Генерального штаба. Туда в этот день и час офицеров бригады собирают, ну и не забыли о докторе, хоть он офицером не является. Пусть и при погонах.
Явилось нас в Главное Управление одиннадцать человек. С каждого – хоть картину пиши или портрет в газете публикуй. Ну, так лучшие же…
Немного в Управлении воду в ступе потолкли, но главное всё же сказали – завтра в восемь часов вечера все здесь присутствующие отправляются в Москву на формирование первого полка бригады. Нижние чины будут поротно прибывать чуть позднее.
Так! Это что же получается? Новый Год опять у меня пролетает! Было у меня такое уже однажды…
Никак я такого от Генерального штаба не ждал. Сами они, небось, в кругу семьи, с чадами и домочадцами этот праздник встречать будут.