Ванна с шампанским
Шрифт:
Наградит ли его новый босс за предприимчивость и изобретательность – или же накажет за нерасторопность?
Сальваторе Греко не сделал ни того, ни другого.
– Подойди ко мне, мой мальчик, – подозвал он Анджело, едва тот отстоял длинную очередь к могиле, чтобы по красивой традиции, заведенной американскими коллегами, бросить на гроб почившего мафиози пятицентовую монетку. – У меня есть к тебе маленькая просьба.
Анджело похолодел.
Фраза прозвучала невинно, хотя на самом деле знаменовала приближение момента истины. В качестве «маленькой просьбы»
– Сейчас же поезжай в Рим, мой мальчик, – понизив голос так, чтобы его слышал только Анджело, повелел Сальваторе. – Найди тот двор, тот дом и ту квартиру, где живет человек, из-за которого разорвалось сердце моего любимого брата.
– Тот, что был любо…
– Он самый! – Сальваторе одним острым взглядом подрезал язык болтуну. – Ведь ты единственный из нас знаешь, как его найти.
– Единственный? – Анджело очень удивился.
Он был уверен, что в полет с третьего этажа неверная жена Карло отправилась отнюдь не по собственной воле и что до рокового шага с подоконника ее «побудили» детально исповедоваться.
– К сожалению, несчастная Мария слишком поспешно лишила себя жизни, – сказал Сальваторе и грозно взглянул на соратников.
Анджело понял, что в рядах верноподданных нового босса в ближайшее время кого-то не досчитаются.
Одновременно он понял свою собственную задачу: сделать так, чтобы любовник Марии Греко поскорее встретился со своей подругой и ее законным супругом в том самом жарком уголке мироздания, куда все они непременно попадут.
И тогда помоги ад этому злосчастному парню!
Потому что человек по фамилии Греко и на том свете найдет способ отомстить обидчику так жестоко, что черти с вилами будут смотреть на это с открытыми ртами и еще станут записываться к Карло на курсы повышения квалификации!
Фура стояла в тени чахлых сосен на Аппиевой дороге. На пыльном камне очень даже античного вида возлежал, жуя травинку, здоровый мужик в грязнющем джинсовом комбинезоне – настоящий Геракл, отдыхающий после подвига в авгиевой конюшне.
– Как же приятно видеть сильного, крепкого мужчину! – с трудом разогнув спину, искренне обрадовалась я.
– Даже приятнее, чем обычно, – поддакнула Вика и стерла пот со лба.
Транспортируя громоздкий и неповоротливый чемодан, мы преодолели не меньше четырех километров по сильно пересеченной римской местности и к выходу на финишную прямую обессилили.
Малодушная Настя стенала в полный голос. Я помалкивала лишь потому, что твердо рассчитывала получить за свой подвиг половину стоимости антикварной ванны. А Вика не хотела расстраивать Зяму, которого надеялась охмурить.
Сам Зяма показывал редкий пример стойкости: он замолчал еще на первой трети дистанции, и на протяжении двух часов с того угла чемодана, который был определен как зона его персональной ответственности, не доносилось иных звуков, кроме сопения – такого громкого и мучительного, какое мог бы издавать страдающий гайморитом слон.
– Бон
– Ну, приветик! – по-русски ответил он, выплюнув травинку. – Это вы, что ли, с особым грузом для Петровича?
– Это мы! – ответил Зяма. – А это – груз!
Он отеческим жестом возложил ладони на чемодан, словно благословляя его на продолжение путешествия без нас.
– Джанни! – не поднимаясь, воззвал Геракл. – Карго!
– Грузить зовет, – умиленным шепотом перевела я. – Суперкарго – так называют ответственного за погрузку в порту.
Невидимый суперкарго Джанни громогласные призывы напарника проигнорировал.
– Телик смотрит, – восставая с ложа, с досадой объяснил Геракл. – Прямой репортаж из Палермо, с похорон главы местной мафии. Итальянец, что с него взять? Политической обстановкой в мире ни фига не интересуется, зато про бандитов своих родных – это ему завсегда интересно.
– Мне про мафию тоже интересно, – неожиданно кокетливо заявила Вика, с одобрением рассматривая рельефные мускулы гиганта.
– Я покажу тебе свою мафиозную фотографию, – с ревнивыми нотками в голосе пообещал ей Зяма.
– Антимафиозную, – поправила я.
В один из первых дней нашего пребывания в Риме мы с братцем набрели на официального вида здание с выразительной табличкой «Antimafia». Зяма не упустил возможности сняться на фоне этой интересной вывески в максимально мафиозном виде: с прилизанными волосами, с каменной рожей, в черных очках и с туго скрученным а-ля сигара бумажным фунтиком в зубах. Скалился он нагло, стоял вызывающе – скрестив на груди руки и непочтительно привалившись к серьезной табличке спиной. В общем, вел себя как самый настоящий ла бандитто-гангстеритто, так что я бы не удивилась, если бы крепкие парни, толпившиеся у подъезда, попросили его пройти внутрь здания для проверочки документиков.
Может, это был первый звоночек? Сигнал мироздания для законопослушной итальянской общественности о появлении в их среде пары потомственных авантюристов, которые непременно вляпаются в какую-нибудь сомнительную историю? Жаль, что общественность этот сигнал не услышала.
Я бы с легкостью обошлась без приключений с незнакомым трупом.
А приключения с ванной благополучно подходили к концу.
Появившийся из кабины суперкарго Джанни и его товарищ Геракл опустили задний борт грузовика и по образовавшемуся пандусу затащили чемодан с ванной в машину.
Я, Вика и Настя наблюдали за погрузочными работами, сидя на травке, а Зяма презрел усталость и забрался в кузов. Мы слышали, как он там хлопотливо вьет гнездо и донимает водителей расспросами: будет ли драгоценной донне ванне в пути удобно, спокойно и безопасно?
– Расслабься, земеля! – сказал в конце концов Геракл, могучим хлопком по плечу сбросив Зяму, ставшего слишком близко к краю, с платформы грузовика. – Мы возим итальянские ванны, раковины, умывальники и даже джакузи уже десять лет, и за это время почти ничего не разбили!