Ванна с шампанским
Шрифт:
Я не выдержала и снова позвонила Трошкиной.
– Уж полночь близится, зачем ты мне звонишь? – почти пушкинским стихом откликнулась разбуженная подруга.
– У нас тут и вовсе почти два часа ночи, – напомнила я ей и тоже перешла на стихи: – Я звоню тебе с приветом, рассказать, что трупа нету!
– Ой! – пискнула подружка. – А что вы с ним сделали?!
– Покинули на произвол судьбы, – повинилась я. – Нарядили мексиканским хилером и посадили торговать лечебными травами
– А что за травы? – голосок подружки окреп: видимо, только тут она окончательно проснулась.
Трошкина – большая любительница всяческих сермяжных обрядов и фольклорных заморочек. Она страшно любит наряды из натуральных тканей и продукты природного происхождения, а лечебные травы – это ее особая страсть.
– Неважно, какие травы! Хотя… Пожалуй, важно, – я виновато вздохнула. – Понимаешь, Трошкина, там были горицвет и аконит, и я покрошила их на пиццу, которую съели наши похитители. Им стало плохо, и теперь меня мучит совесть.
– Секундочку! Какие похитители? Что они похитили? Ваш мексиканский труп?
– Нет, что ты! Труп мы им и сами отдали бы, если бы он не исчез! Они похитили нас!
– Минуточку…
Трошкина взяла продолжительную паузу. Я слышала, как она тихо бормочет: «Они хотели труп, а он исчез, поэтому они похитили живую Инку, а она дала им яду и…»
– И они тоже умерли? Получается, что у вас теперь два трупа вместо одного?!
– Типун тебе на язык! – рассвирепела я. – Что за ужасы ты придумываешь? Нет у нас теперь никаких трупов!
– Тогда чего же ты переживаешь? – Алка зевнула.
– Я беспокоюсь, – призналась я. – Как-то нет у меня ощущения, что история с бродячим трупом завершилась. Понимаешь, сначала он исчез с площади. А потом мы его увидели в машине.
– Надеюсь, не за рулем? – Алка зевнула погромче.
– Да иди ты… спать! – рассердилась я и выключила трубку.
Некому душу излить, совершенно некому!
Я немного побила кулаками подушку, скорчила рожу луне в окне, с головой накрылась одеялом, всхлипнула… и уснула.
Телефонный звонок раздался в сонный предрассветный час.
От мобильника, купленного по настоянию клиента «на всякий пожарный случай», Санек такой подлости не ожидал.
Неприятной неожиданностью пожарная тревога стала и для двух украинцев, спавших в одной комнате с Саньком. Днем эти хлопцы укладывали асфальт на окружной дороге, вечером снимали усталость граппой, котировавшейся у малороссов намного выше, чем вино, по причине ее большего сходства с горилкой – по вкусовым и прочим характеристикам.
Пустая литровая бутыль из-под граппы и прилетела на зов мобильника первой.
– Йо! – вздрогнув
Малороссы были суровыми ребятами, во всех смыслах, большими поклонниками культа других могучих украинских братьев – боксеров Кличко.
Мобильник, не ведавший, что он творит, продолжал распеваться.
Санек стряхнул с себя осколки, схватил телефон и вместе с ним нырнул под одеяло, безрадостно предвкушая классическую «темную».
На его счастье, спать суровым хлопцам хотелось намного сильнее, чем драться.
– Алле, – прошептал Санек в телефонную трубку.
– Алле, гоп! – ответил ему густой бас. – Ты спишь, что ли, папарацци хренов? А за что я тебе деньги плачу?! Ночью-то мою стервочку как раз и надо караулить!
«Бигмен», – понял Санек.
И почти честно сказал:
– А я как раз лежу в засаде.
– Тогда молодец, – бас подобрел. – Ты лежишь, а я сижу, жду вылета. Часа через три-четыре буду!
– Что вы будете?
– Пръверять буду! Судить и карать, если пънадобиться! – Бигмен зловеще захохотал, и Санек сообразил, что клиент его сильно нетрезв.
Не иначе, по русской традиции присел «на дорожку» – с бутылочкой из дьюти-фри в обнимку.
– Вы прямо сейчас летите в Рим? – недоверчиво уточнил Санек.
Как человек простой, небогатый, он привык, что железный занавес «с той стороны» поднимается медленно и со скрипом.
– А к-кие проблемы? – искренне удивился нетрезвый бас. – Йес…
– Я по-английски не понимаю, – предупредил его Санек.
– Я гврю – йесть желание, йесть виза, йесть деньги! Билеты взял – и вперед! Прилечу – позвъню!
Бигмен отключился.
Санек высунул голову из-под одеяла и посмотрел на окно, занавешенное от насекомых – и ради создания сомнительного уюта – старой полотняной простыней. На ее темно-сером «экране» медленно расплывалось бледно-желтое кисельное пятно. До рассвета оставалось с полчаса, не больше. Скоро встанут невыспавшиеся и злые украинские кличкопоклонники…
Стараясь не шуметь, Санек ужиком выполз из постели, собрался и вышел из дома.
Метро еще не работало, да Санек и не рискнул бы соваться в подземку в числе первых пассажиров: чем меньше на платформе народу – тем больше риск привлечь к себе внимание контролеров.
Вообще-то, деньги на оплату проезда – спасибо Бигмену! – у него были, однако соответствующую похвальную привычку покупать билеты Санек еще не приобрел. Не спешил он привыкать к хорошему. Щедрый клиент как возник, так и исчезнет, а Саньку тут еще жить да жить!