Вардаэсия
Шрифт:
Тиа Аурас никогда не собирались приходить на помощь Медоре. И то, что сказала Зайлин дальше, только подтвердило это.
— Если бы ты убила кого-нибудь из нас сегодня, — сказала бессмертная, — они бы заявили, что твое сердце слишком полно ненависти, чтобы пройти испытание любовью. Сами Врата были уловкой.
Тихо Алекс продекламировала:
— Ибо тревожны Врата древности, хорошо известные обманом.
Дрожь по телу Зайлин показала, что она узнала слова из пророчества, как и предполагала Алекс.
С новым пылом Зайлин наклонилась вперед и сказала:
— Что бы ни случилось сегодня,
Алекс не собиралась сдаваться, и не только потому, что она обещала Нийксу, что не сделает этого.
— Спасибо тебе за все, Зайлин, — многозначительно сказала Алекс.
Тиа Аурас медленно закрыла глаза, признавая прощание таким, каким оно было.
— Прежде чем ты уйдешь, у меня есть кое-что для тебя, — сказала бессмертная женщина, дотрагиваясь до ожерелья Мирокса у себя на шее, как будто напоминая себе о подарке, который сделала ей Алекс.
— Это правда не обязательно…
Прежде чем Алекс успела закончить, произошла яркая вспышка, и в руках Зайлин появился перламутровый пакет. Внутри были три упаковки, каждая из которых была обернута золотом и перевязана блестящими нитями бечевки.
Передавая пакет, Зайлин сказала:
— Посмотри.
Не в силах обуздать свое любопытство, Алекс положила пакеты на кровать, потянувшись за первым, чтобы развязать бечевку и снять золото. Ее брови нахмурились от того, что она обнаружила, и она вопросительно посмотрела на Зайлин, но бессмертная жестом велела ей продолжать, поэтому Алекс открыла вторую и третью упаковки. Закончив, она отступила назад и посмотрела на подношение.
Это был наряд, из всех вещей. Но это было не просто какое-то снаряжение — это были доспехи. Невероятно легкие и непостижимо гладкие, это была лучшая броня, которую Алекс когда-либо видела в своей жизни; даже лучше, чем те, что носили Зелтора меярин — безусловно.
В первой упаковке были сапоги — сапоги до колен самого черного цвета, казалось, переливающегося на свету. Во втором пакете были брюки, похожие на кожаные, которые сейчас носила Алекс, но в то время как темный материал перед ней казался таким же эластичным, он также переливался на свету, сияя тонким, но отчетливым мерцанием. В третьей упаковке находилась верхняя часть доспехов; произведение искусства с длинными рукавами и высоким воротником, сделанная из того же волнистого черного материала, но с золотыми завитками, тонко обвивающими лиф и поднимающимися на одно плечо.
Просто взглянув на это, Алекс поняла, что ансамбль был сшит так, чтобы плотно прилегать к телу, обеспечивая полную гибкость и комфорт, а также полную защиту от шеи до пят.
— Это гораздо меньше, чем ты заслуживаешь, — тихо сказала Зайлин, — но это поможет защитить тебя от Ваэварки. — Пробежав пальцами по текстурированным впадинам и изгибам лифа, она объяснила: — Мы называем материал ваэронис. Эффект ряби, который видишь, объясняется тем, что он усилен звездной пылью.
Алекс дернулась.
— Звездной пылью?
— Ты уже знаешь, что Ваэварка обладает силой убить любого от малейшей раны, — сказала Зайлин. — Это из-за того, как он был выкован; сделан из тьмы, но с единственной
Алекс не позволяла себе думать о физической конфронтации с Эйвеном. Она сражалась с ним раньше, хотя и только однажды против Ваэварки. В тот раз ей каким-то образом удалось уклониться от его клинка, но это было потому, что Нийкс прыгнул, чтобы оказаться между ними. Несмотря на то, что до сих пор она переживала каждую встречу с Эйвеном, в глубине души она знала, что настанет день, когда ей придется столкнуться с ним и его клинком тьмы, точно так же, как она знала, что вероятность избежать хотя бы какого-то неглубокого пореза была почти нулевой.
Вот почему она не позволяла себе думать об этом… потому что единственная царапина от лезвия привела бы к ее смерти.
До сих пор.
— Зайлин, — прошептала Алекс, уставившись на колышущийся темный материал. — Я не знаю, что сказать.
Тиа Аурас выглядела смущенной явными эмоциями в голосе Алекс.
— Ты действительно сохранила мне жизнь. Думаю, это меньшее, что я могла сделать.
Алекс просто покачала головой, не позволяя помощнице отмахнуться от ценности ее подарка.
— Если доспехи последние в своем роде, разрешено ли мне вообще их иметь? Императрица знает об этом?
— Знает, — сказала Зайлин, начиная складывать доспехи. — И она хочет, чтобы они были у тебя.
Алекс удалось подавить фырканье, но она не смогла удержаться от поднятия бровей.
— Мы говорим здесь об одной и той же Саэфии?
— Ты была бы удивлена, насколько высоко императрица относится к тебе, — сказала Зайлин, собирая все обратно. — Несмотря на сегодняшний исход, она хочет, чтобы у тебя был наилучший шанс в битве за свой мир.
— Могла бы и не дурачить меня, — не удержалась Алекс от бормотания.
Положив сложенные вещи обратно в пакет, Зайлин выпрямилась и сказала:
— Императрица сделала то, что считала нужным, ради нашего народа, но это не значит, что она не испытывает раскаяния в своих действиях.
— Ты говоришь так, будто она пострадавшая сторона во всем этом, — сказала Алекс. — Когда на самом деле она единственная, кто в любой момент может щелкнуть пальцами и передумать.
— Мой народ — ничто иное, как политика, — сказала Зайлин. — В игре есть силы, которые ты даже представить себе не можешь, и последствия, которые никакое объяснение не помогло бы понять. — Ее голос стал тише. — Иногда то, что кажется легким выбором, на самом деле является самым трудным из всех. Поэтому, как бы это ни было трудно, я призываю тебя не выносить суждений… по крайней мере, не зная причин, побудивших ее принять решение.