Варлорд. Врата Тартара

Извольский Сергей

Пока принц напряженно думал над моей просьбой, Анастасия легко и плавно – словно заочно соревнуясь в грациозности с Ольгой, поднялась с кресла. Подойдя ближе, она сняла перчатку и принялась выборочно пробовать блюда, словно за шведским столом.

Мне неожиданное поведение княжны – даже несмотря на собственную тугость в этикете, показалось явно выходящим за рамки. Но пока Ольги нет, почему бы и нет - я бы, если честно, сам не отказался перекусить. После беготни и лечения испытываю прямо зверский голод. Даже живот тянет и периодически возникает ощущение, словно желудок

к позвоночнику прилип. Но я могу и подождать. Тем более – критически осмотрел я стол, шедевры высокой кухни без прочтения меню всегда вызывали у меня недоверие. Съешь пару кусочков иногда ценой сопоставимых с золотом по весу, а потом узнаешь, что наслаждался бычьими яйцами, сырым мясом, лягушачьими лапками или чем-либо не менее экзотичным.

Наблюдая за княжной, обратил внимание, что она пользуется левой рукой, а правая остается в перчатке. И тут же вспомнил, что на правом предплечье у нее полоски обморожения и потрескавшаяся до крови кожа. А ведь княжне помощь никто не оказывал, и болит у нее сейчас наверняка ощутимо. В тот момент, когда понял это, в зал вернулась Ольга. Анастасия как раз взяла с блюда нечто похожее на волован с красной рыбой. Аккуратно положив его в рот, княжна замерла с выражением заинтересованного ожидания на лице.

Я не сразу догадался, что происходит. И только по едва дернувшемуся уголку глаза Ольги понял – Анастасия показательно оценивает кухню в этом доме. Теперь и я осознал, что даже без комментариев это смотрится весьма говоряще. И по виду Ольги понял, что княжна добилась нужного эффекта, разозлив таки принимающую нас хозяйку. На один-один еще не тянет, но у Ольги и ситуация изначально гораздо выигрышнее. Так что надо отдать должное Анастасии – достойно ответить на недавние звонкие плюхи княжна смогла.

– Я все сделаю, - вдруг громко произнес Валера, поднимаясь и подхватывая ставшую причиной таких страстей сумку.

Каков красавец! – восхищенно подумал я про себя. Ясно видно, что Ольга зашла в напряженном состоянии. И сейчас Валера, выбирая меньшее зло, взял на себя вопрос с некромантом, решив при этом не грузить себя еще и последствиями моего предстоящего общения с дочерью герцогини Мекленбургской.

Пока Валера извинялся перед Ольгой за то, что вынужден покинуть ее общество еще даже не успев насладиться столь удивительной возможностью, Анастасия подошла ближе ко мне. Подув на подушечки среднего и большого пальца – избавляясь от невидимых крошек, она одним движением надела перчатку. Обойдя и встав чуть позади, княжна мягко оперлась о меня ладонями и наклонилась. Ее блестящие темные волосы упали водопадом мне на плечи, а спиной я ощутимо почувствовал, как она прислонилась ко мне грудью.

– Здесь душно. Схожу провожу Валеру, подышу свежим воздухом, - прошептала Анастасия негромко, пощекотав мне ухо сухими губами. Прошептала негромко, но весьма расчетливо – так, чтобы ее услышали Валера и Ольга, которой сказанное и предназначалось. Второй раз подряд Анастасия сыграла на опережение и сумела уязвить хозяйку. Потому что по сосредоточенному виду Ольги очевидно – разговор предстоит серьезный. И ясно, что она все равно попросила

бы княжну погулять, или просто оставила бы без объяснений в ожидании за стеной купола тишины.

Когда рассыпавшийся в прощальных комплиментах принц и княжна покинули зал, я отчетливо почувствовал нить связи с Анастасией. Которую она поддерживала, пользуясь тем, что я до сих пор полностью ментально открыт для нее. И учитывая, что меня она читает лучше, чем я ее, сейчас может быть княжна сможет даже смотреть моими глазами.

Не, не сможет – принял я решение, закрываясь от княжны. Быть подручным предметом в ее столкновении с Ольгой меня совершенно не прельщало. Тем более восседающая напротив девушка, судя по наливающемуся магическим огнем взгляду была настроена на конфиденциальный разговор.

Действительно, без плотного защитного купола не обошлось. Полыхнуло фиолетовой вспышкой, и мы остались друг напротив друга словно в капсуле, стены которой сплошь состояли из искрящегося темно-лилового сияния. Виду я не подал, но сильно удивился уровню владения силой Ольги – совсем не по возрасту. Когда она меня лечила просто не обратил внимания, а сейчас задумался, что ее умение на уровне магистра, как минимум. И кстати я очень вовремя отсек связь с Анастасией – возможно, Ольга бы ее почувствовала, а это явно лишняя информация. Не только для нее, а вообще для кого бы то ни было.

– У нас мало времени? – задал я вопрос, глядя в глаза выдерживающей паузу собеседницы.

– Да, - просто кивнула Ольга в ответ.

– Расскажи тогда вкратце варианты моих действий в рамках полученных тобой указаний, - попросил я.

Ольга после моих слов на секунду распахнула глаза, будучи явно удивлена деловой сухостью. Но я действительно уже нервничал, а чувство что вокруг особняка на Фонтанке стягиваются петли чужого внимания, только усиливалось. Не до расшаркиваний.

– Ты сейчас находишься в весьма сложной ситуации, и при этом не на своем месте, - произнесла вдруг Ольга, причем выглядело это импровизацией экспромта. Словно изначально сказать она хотело совершенно другое.

– Ты сейчас про то, что в Вольнице скоро может искусственно возникнуть молодая республика, которая станет оловянным солдатиком Империи в войне с Польшей, за которой в свою очередь стоит Британия? И мне в этот момент лучше бы находиться как можно дальше от Елисаветграда?

– Кто?

– Что кто?

– Кто тебе такое сказал?

Вместо ответа я только изобразил руками два пистолета, показал себе на глаза, а после, раскрывая ладони, развел руки в стороны жестом предельного удивления.

– Зрящий да увидит, - произнес я вдруг пришедшие на ум слова.

Конечно, мне о происходящем говорили – сначала Демидов прямыми намеками при встрече в ратуше Елисаветграда, а после князь Власов озвучивал вовсе открытым текстом, во время нашей памятной беседы. Но вообще, если бы у меня было время подумать, то происходящее действительно очевидно, как расстановка фигур на доске. Как на кончике рога – вспомнил я уже свою аналогию, когда рисовал носорога во время собрания со своими людьми.