Варни-вампир 3, или Утро кровавого пира

Прест Томас

Глава XCII

Неприятности доктора с картиной

Доктор Чиллингворт и Джек Прингл находились в такой ситуации, которая не позволяла им долго общаться. Они были победителями, это правда, но кроме победы они могли мало чем похвастаться.

Победа – это великая вещь. Это как позолоченный китель, который приводит в замешательство и ослепляет великолепием. Никто не может ничего сказать, когда вы победитель. Но какое горе скрывается за этим!

Эта победа почтенного доктора в его помощника не дала им ничего.

Они ничего не получили. Хуже того, их так избили, что они почти не могли говорить. Несколько мгновений они сидели напротив друг друга, переводя дыхание и молча глядя друг другу в лицо.

Через окно светила луна. Ее лучи падали на пол. Тишину этой сцены ничего не нарушало, никакие объекты не отбрасывали тени на полу. Все было спокойно и неподвижно. За исключением двух посетителей, у которых болели ушибленные места.

– Хорошо! – сказал Джек Прингл, произнося морские проклятия и вытирая лицо внешней стороной руки, – мы победители на этом поле битвы. Но похоже, что после тяжелой драки нам досталась никчемная картонка, это досадно.

– Но у нас есть картина, Джек, у нас есть картина, ты видишь. Это уже кое-что. Я уверен, что ее мы сохранили благодаря тебе.

– Хорошо, возможно. Впрочем, картина ужасная. Ее достаточно, чтобы напугать леди и испортить ей настроение. Думаю, было бы очень хорошо сжечь ее.

– Я бы тоже скорее пожелал, чтобы она была сожжена, – сказал доктор, – чем попала в руки этого…

– Кого? – спросил Джек.

– Я не знаю, – сказал мистер Чиллингворт, – вора, можно сказать, потому что вторгаются в чужой дом и забирают чужие картины только воры.

– Пират, обычная сухопутная акула.

– Да, он явно не похож на честного человека, Джек. Но, в любом случае, сегодня мы его нападение отбили.

– Да, – сказал Джек, – корабль освобожден. Самая лучшая компания – плохая компания, доктор.

– Может быть, хотя мне не совсем понятно. Джек, если бы ты не подоспел вовремя, со мной бы обошлись подло. Он был слишком силен для меня. Я еще никогда не был так близок к смерти, но ты появился как раз вовремя и спас мне жизнь.

– Да, он был крупным и противным парнем, и выглядел как старое дерево.

– Ты его видел?

– Да, конечно.

– А я не успел обратить внимания на черты его лица. Я очень хотел его разглядеть, но темнота не позволила бы мне этого сделать, даже если бы у меня было время.

– Я рассмотрел его, он был высоким и странным парнем, этакой длинноногой акулой. Он нанес мне такой удар или два, каких я не получал очень давно, и не хочу их больше получать, хотя я и не боюсь встретить даже самого дьявола. Человек не может сделать больше того, что может, доктор.

– Нет, Джек, очень немногие могут что-то сделать, вот в чем дело. Но ты сделал это. На сегодня мне достаточно. Он был равен по силе нам двоим.

– Да уж.

– Кроме того, он чуть не унес картину. Она ему очень мешала. Думаешь, мы бы задержали его, если бы не дрались за картину?

– Возможно. Надо было повиснуть на нем

и висеть, пока он не сдался бы. Будь он у нас в плену, он бы стал петь другие песни. Тем не менее, этого не произошло. Как долго вы здесь?

– Недавно, – ответил доктор, у которого немного кружилась голова от полученных ударов. – Я не могу сказать точно, но недолго, я думаю.

– Откуда он появился? – поинтересовался Джек.

– Откуда?

– Да, док, откуда он вышел? Из окна, наверное, оттуда же, куда и убежал, я так думаю, это наиболее вероятно.

– О, нет, нет. Он вышел из-за картины. В этой картине есть какая-то тайна, это точно. Очень странно, что он так отчаянно старался унести ее с собой.

– Да, можно подумать, – сказал Джек, – в ней есть что-то, чего мы не видим, и что стоит больше, чем мы можем подумать. Возможно, она нужна каком-нибудь коллекционеру.

– Я не знаю, – сказал мистер Чиллингворт, качая головой, – я не знаю, зачем ему была нужна картина, но я знаю совершенно точно, что целью его визита была именно она.

– Это точно. Он очень хотел унести ее с собой, – сказал Джек, – она бы была хорошим украшением карцера в Калькутте.

– Зачем вешать ее там, где ее нельзя будет увидеть, – заметил мистер Чиллингворт, – я не знаю, но осмелюсь сказать, что возможно, она бы выглядела там неплохо.

– Да, и мы бы не видели этого уродливого лица. Хотя это было бы даже хорошо. Вы собираетесь оставаться здесь всю ночь и нести дежурство, доктор?

– Я собирался дежурить здесь, Джек, – сказал доктор, – но сейчас нет смысла оставаться: здесь. Мы спасли картину и теперь оставаться в доме нет необходимости. На самом деле, теперь нет. опасности ограбления.

– Пока мы здесь, – сказал Джек Прингл, – контрабандист не покажет сюда своего носа, зная, что таможенное судно в дозоре.

– Конечно нет, Джек, – сказал мистер Чиллингворт, – я думаю, мы их напугали, картина в безопасности.

– Да, пока мы здесь.

– И после того как мы уйдем, я надеюсь.

Джек покачал головой, показывая свое сомнение по этому вопросу, и выражая свои опасения за судьбу полотна, несмотря на то, что оно ему очень не нравилось.

– Ты думаешь, что она не будет в безопасности? Почему? – спросил мистер Чиллингворт, желая узнать, что Джек возразит его мнению, особенно после того, как он потревожил мародера на месте преступления.

– Потому что этот самый человек будет следить за вами. Когда вы уйдете, он вернется и заберет эту мерзкую картину с собой.

– Да, может быть, – сказал мистер Чиллингворт, подумав. – Он даже поставил под угрозу возможность убежать, желая унести с собой картину.

– Она чертовски нужна ему, – сказал Джек.

– Что, картина?

– Да, а зачем, вы думаете, он так отчаянно пытался удрать с ней? Она нужна ему позарез. Рано или поздно он вернется за ней, какие бы препятствия ни стояли у него на пути. Таково мое мнение.