Варвар 2. Исступление
Шрифт:
И это правда. По крайней мере, что касается домашнего задания. Я всегда проверяю у детей основные предметы. Могу пропустить историю или географию, но математику - никогда.
– Тогда давайте для полноты картины позовём вашу Инессу Максимовну, - Варламов расслабленно откинулся на спинку стула.
– И если мне покажется, что сказанное моей дочерью правда, я вашу школу с землей сровняю, а на её месте уже через несколько месяцев будет стоять торговый
Директриса испуганно выпучила на нас глаза, потянулась к телефону.
– Инна Максимовна? Зайдите ко мне! И побыстрее!
Через пару минут в кабинет постучались и вошли... Молодая девушка (никогда бы не подумала, что это учительница математики) смерила нас надменным взглядом и деловито прошагала к столу.
– Инесса Максимовна, тут родители Яны Варламовой пришли...
– начала было директриса, но её беспардонно перебила эта самая Инесса.
– Да, я вижу. Вы сказали им, что их дочь будет исключена из школы?
– деловито закинула ногу на ногу, демонстрируя своё чёрное бельё, а я от такого хамства даже рот открыла.
Ничего себе... Учитель математики! Сейчас что, набирают в педагоги прямо с панели?
– Инна Максимовна, этот вопрос ещё не решён, - с нажимом, вполголоса проговорила ей Надежда Альбертовна, видимо, дав этим самым понять, что то, о чём они совещались ранее вдвоём не стоит озвучивать при родителях ученицы.
Я же подумала, что сейчас, пожалуй, последует шантаж. О такой практике я неоднократно слышала от возмущённых матерей одноклассников Яны и Кирюши. Мол, если ребёнок отчебучивает что-то серьезное, требующее наказания, его не исключают, но родители за это отсчитывают кругленькую сумму. Все, конечно, возмущались, но вот жаловаться никто не смел. Одной из немногих элитных школ в городе можно простить такую шалость. В конце концов, все хотят кушать и учителя не исключение.
И я не ошиблась.
– Мы, конечно, можем закрыть глаза на случившееся, но Яне придётся извиниться перед Инессой Максимовной, а также, вам придётся помочь нам с ремонтом спортзала. Вы ведь у нас великий строитель, вон как город расцвёл, благодаря вам, - директриса доброжелательно улыбнулась Варламову, а тот лишь продолжая лениво сидеть на стуле, наблюдал за двумя змеями, что смеют называть себя учителями.
– Я не буду извиняться перед ней!
– Яна, наконец, подала голос.
Вся в отца. Такая же гордая...
– Помолчи, - неприязненно шикнула на неё Инесса, а у меня окончательно сдали нервы.
–
– я резко поднялась со стула и оперевшись руками о стол директрисы, склонилась к ней.
– Во-первых, скажите своей, так называемой учительнице, чтобы она не смела разговаривать с моим ребёнком в подобном тоне! Во-вторых... Вы хоть знаете, какой вам светит срок за вымогательство?!
Варламов осторожно взял меня на руку, легонько дернул на себя и так же осторожно усадил обратно на стул. Я очень хорошо знала эту ленивую, почти сонную реакцию. Он злился, но тщательно это скрывал.
Выдохнув, предоставила Славе самому решать этот вопрос, но от осознания того, как обращаются в школе с детьми меня начало колотить. Чему могут научить такие педагоги?! Особенно эта... Инесса Максимовна. Вульгарная и невоспитанная дрянь. Да её саму нужно учить манерам.
– Значит так, - после продолжительной паузы, Варламов, наконец, заговорил.
– Для начала мы разберёмся с тем, почему моя дочь подожгла стул. Ведь она сделала это не просто так. Разберёмся также и с оценками. Затем, мы заберём своих детей из вашей шарашкиной конторки и переведём их в другую школу. А я позабочусь о том, чтобы здесь прошла проверка и в первую очередь пусть проверят ваши доходы.
Медленно выдохнула расслабилась. Ну наконец-то. Хоть в этом я могу положиться на него.
ГЛАВА 13
Домой ехали в полной тишине, угнетающей и тяжёлой. Отвернувшись к окну, я смотрела на пробегающие здания с яркими вывесками и тихо плакала от тяжести обид и застывших надежд, что лежали на сердце камнем и давили, давили...
В последнее время столько всего навалилось, что я даже не заметила, как у моей дочери появились неприятности, что уж говорить об их устранении. Мы с Варламовым бросились друг от друга в разные стороны, оставив своих детей на попечение абсолютно чужих им людей, которым в принципе наплевать на них.
И от этого было больно.
А ещё от того, что Яна теперь не хотела даже говорить со мной. Демонстративно села на переднее пассажирское сидение, чтобы быть рядом с отцом и подальше от меня. Лишь Кирюша тихонько прижимался сбоку, обняв меня за талию. Мой маленький сынок... Он, как и я, ничего не понимал, лишь настороженно поглядывал то на Славку, то на меня.
От двухчасовых разбирательств в кабинете директрисы, в ходе которых слова дочери подтвердились полностью, раскалывалась голова и к горлу подступала тошнота.