Варвары без царя в голове
Шрифт:
У этого кочевья произошел настоящий бой. Мы встали за возами и с далека начали лупить тяжелыми баллистами по приближающейся массе вражеской конницы. Как только конница подошла на дистанцию удара с арбалетов мы дали залп. И тут же приняли дождь стрел. Вот такая вот перестрелка продолжалась до самого вечера.
Если честно, такой боя я тут встретил первый раз. Вражеские воины теряли людей и коней. Но в рукопашку не шли. А организовав вокруг нас огромный кочевой круг просто пытались засыпать на стрелами. Мы тоже как то вдруг поняли, что гонятся за врагом не требуется. Зачем, дистанция
Это произошло уже с первой звездой. Зимой темнее достаточно быстро, и воспользовавшись наступающей ночью вражеские воины порскнули в разные стороны. Как то вмиг мы обнаружили, что в лагере уже людей и нет. Этот лагерь оказался более богатым.
Больше половины кибиток, телег, огромное количество скота, все это было брошено в спешке. Люди просто бежали в степь как можно дальше от неведомой силы, которую не может сломить даже град каленных стрел.
На месте этой стоянке мы просидели пять дней. Как то требовалось отдохнуть. Погреется, покушать вдоволь жаренного мяса, собрать в полях огромное количество растраченных болтов и вражеских стрел.
К тому же нужно было определится с дальнейшим направлением движения. Если честно сказать, то люди уже устали. Опыта таких длительных зимних походов у нас было мало. Да мы ходили ранее по зимним болотам на усмирение песьеголовцев, воевали с готами, но это были небольшие по численности и по протяженности маршрута походы. А вот сейчас мы уже почти сорок дней в пути и сколько идти до моря еще не знает никто.
А на улице приличный мороз под тридцать и хороший ветер, что сильно уменьшает возможности нашей армии по перемещению. Кроме того уже давно в моем войске имеются заболевшие от банальной простуды и воспаления легких. Лечения тут в полевых условиях проходят стандартным способом. Заболевшие дышат специальными ингаляционными растворами медицинских травок, намазывают тело лекарскими мазями и пьют специальные спиртовые настои. Но так долго продолжатся не может, я не могу бегать по степи еще сорок дней, я же не Моисей и мне манну небесную никто не поставляет.
Последнее совещание, или скажем так военный совет меня расстроил. Я четко увидел, что моральных дух моего войска падает и уже сотники так потихоньку начинают намекать, что пора бы уже домой. Порешили выслать конную разведку на пять дней пути, и если эта разведка не обнаружит больших становищ или вражеского войска. То снимаемся и отходим домой. А следующий год повторим точно таки еже походы. Военная общественность согласилась, что это очень эффективный способ борьбы с кочевыми воинами. Нечего мол гонятся за каждым нукеров, нужно просто найти и разорить становище.
На четвертый день вернулись разведчики и оповестили, что к нам движется приличное войско в полторы-дв тысячи всадников. Маловато как то для приличного войска. Ну что ж подождем. Постреляем. Погоняем кочевников по степи, да и пойдем восвояси.
Пока не подошли основные силы врага мы отправили пятьдесят телег с раненными и больными домой. Караван вышел ночью и должен был идти от одного леса до другого. Днем стоять под укрытием лесных исполинов,
Так мы избавили себя от обузы и дали шанс заболевшим и раненным воинам остаться в живых, но мы так же лишились и почти четырех сотен воинов. Вот такая вот математика. Так как с раненными пришлось отправить почти сотню конных воинов для сопровождения и охраны обоза.
Через три дня появились первые разъезды огромной аланской армии, а на пятый день повсюду, где только мог узреть глаз вокруг нашего укрепленного лагеря появились конные воины. Несколько дней ничего не происходило. Нам в принципе пофиг, мы стоим в укрепленном лагере, у нас есть еда и огонь, в степи полно снега, так что так простоять мы можем почти до весны, а вот вражеским воинам и нескольким тысячам коней приходится жить и ночевать в открытом поле. Кто кого перестоит еще не известно.
– Может шуганем?
– спросил Радомир - у нас сейчас почти сотня коней, выедем перед рассветом как можно ближе к вражеским воинам спешимся и начнем бить самострелами.
– А смысл?
– Отгоним, напугаем, своих воинов взбодрим, а то вон унылые все ходят, мы как бы в окружении сейчас, дух воинов падает.
– Ничего у нас сейчас запасы дров и спирта почти на двадцать суток, а кругом куда не глянь одна степь. Посмотри на ворога, они ведь тоже мерзнут. И дух у них падает ничуть не меньше чем у наших воев.
– Предлагаю постоять еще десять дней и далее либо нападать, либо прорываться и уходить домой, а то от воды то нас отрезали, не дай боги солнце выйдет и снег растает, что делать будем?
– Хорошо, семь дней стоим, потом ночью атакуем, потом еще пару дней стоим и уходим до ближайшего леса и воды. Нам нужны дрова для костров и нормальная вода вместо снега, а там постоим еще чуток и посмотрим.
Семь дней стоять не пришлось, на пятый день от вражеского лагеря отделилась сотня воинов и поехали в нашу сторону. Ну вот, пришли переговорщики.
– Бронная сотня в седло, идем на переговоры - крикнул я - Радомир, приготовь еще сотню конных воинов, ежели что, выскочите прикроете.
– Сделаем.
Выехав по что на две сотни шагов от нашего лагеря я остановился, переговоры переговорами а вот как вот уходить далеко в степь нельзя, кинутся со всех сторон, зажмут и перебьют всех наивных переговорщиков.
– Ну что Чеслав не замерз?
– крикнул подъезжающий Обияр.
– Я тоже хочу тебя о том спросить - крикнул я - ты хотел битвы, вот он я и мои люди, так что же ты ждешь и не нападаешь? Небось думаешь, что мы с голоду перемрем?
– С голоджа вы не перемрете, я вижу у вас много ворованного скота.
– Нет у меня ничего ворованного Обияр. Все то с боя взято а значит всё мое.
– Чего ты хочешь Чеслав, честной битвы. Если так, то бери копье и сразимся по честному ты и я, и наши воины останутся живы, никто больше не умрет.
– Ты добр Обияр, позволь и мне проявить доброту к твоему народу. Я сильнее тебя, у меня хорошая бронь и острая пика, ты умрешь и твои воины останутся без вождя. А кто поведет их воевать с Ардарихом, кто поведет их отражать нападение Скаабы?