Варяг. Княжич Варяжский
Шрифт:
Не представился. Глянул синеоко, улыбнулся добродушно, можно сказать – дружески.
Надо полагать, оценил вооружение и украшения противника и искренне порадовался будущей добыче.
– Хорошее место, и день такой хороший, – улыбнулся викингу Сергей. – Солнечный. Ты кто, воин? Назовись.
– Хорошо по-нашему говоришь, – похвалил кудрявый. Предложение назваться он проигнорировал. – Мне сказали, вы здешние. А по речи – ют или фриз! – Он подмигнул Сергею.
Тратить время на объяснения, почему здесь он со товарищи, а не запланированный Левота, кудрявый красавчик
Если стая волков взяла в круг пару забредших на их территорию псов, то явно не с целью проводить до дома.
– Помолитесь, парни, своим гардарикским богам и начнем веселье. Вы же не умрете без боя?
Ну да. Истинно нурманское веселье. Дюжиной против двоих.
– А ведь верно сказал, – пробасил Дёрруд. – Да, хёвдинг?
– Помолиться никогда не лишне, – согласился Сергей. – Однако я сюда не молиться пришел, а разговаривать. И не с тобой, кудрявый, а с Левотой. Но он, полагаю, струсил и прислал тебя. И зря. Потому что с тобой нам говорить не о чем. Разве что о погоде. Хороший сегодня день, как считаешь?
Хлёдвир-ярл переглянулся со своими. Те уже разошлись полукругом. Приготовились. Одиннадцать человек с ним. И все очень серьезные мужи. Опытные и идеально оснащенные для убийства.
Неужели эти двое не понимают, что сейчас будет, подумал он. Или рассчитывают договориться? Ну или просто храбрецы.
Ярл задумчиво оглядел стоящую шагах в десяти парочку. Один – совсем молодой, безусый. Надо полагать, не больше шестнадцати зим встретил. Но держится хорошо, уверенно так. Неудивительно, раз его второй хёвдингом назвал. Судя по лицу, молодой – здешний, однако на языке северян говорит чисто, как на родном. Полукровка?
А вот второй – натуральный дан. С таким один на один сойтись рискнет не всякий.
– Хороший день, – согласился Хлёдвир. – Превосходный день, чтобы умереть!
«И разбогатеть», – мысленно добавил он. Одного только золота на обоих марок на десять, не меньше. И еще оружие. Неплохая прибавка к той сотне марок серебром, которую вручил им новгородец. Кошель с серебром, с его долей, долей ярла, приятно оттягивал пояс. О да, сегодня хороший день. Отличный!
– Верно сказал, вестфолдинг!
Дёрруд, надо полагать, опознал «вышивки» кудрявого.
Сергей в таких тонкостях не разбирался. Норега от дана отличал, но не более. Да и зачем? Нурманы – нурманы и есть. Своих уважаем, чужих… Мертвые друг от друга мало отличаются.
Нурманская свора загыгыкала. То ли похвала понравилась, то ли тон Убийцы. Нурманам вообще нравятся храбрецы.
Кудрявый осклабился.
– Сложись все иначе и встреть я вас у своего дома, я бы, пожалуй, выпил с вами пива, – сказал он. – Но здесь не там.
Тень, пробежавшая по лицу кудрявого, была мимолетной, но Сергей заметил. И картинка сложилась.
– Может, скажешь, что ты не поделил с Харальдом Харфагри [4] , норег? – звонким высоким голосом бросил Сергей.
Напряжение нарастало, адреналин бурлил от ощущения смертельной опасности… И Сергею это дико нравилось. Именно в такие мгновения
– Что я не поделил с Косматым? Уверен, что сейчас ты хочешь узнать именно это? – Кудрявый чуть прищурился. Снег на солнце так и сиял. Ослепительная белизна на сотни шагов вокруг. Даже деревья на неблизком берегу облеплены снегом. Безветрие. Тишина. Сугробы, тронутые корочкой наста.
4
Харальд Прекрасноволосый, он же Харальд Харфагре, сменивший свое прозвище Косматый после того, как стал конунгом, постригся и вымыл голову.
– Лучше – сейчас, – Сергей качнул головой влево-вправо, потер рукавичкой подбородок. – Потом уже не получится.
– Тут ты прав, – согласился кудрявый. – Не получится. Значит, не станете молиться?
– А вы? – задал встречный вопрос Сергей.
Взрыв веселья.
– Ты мне нравишься, юный варяг, – сообщил кудрявый. – И за твою храбрость я подарю тебе еще немного времени. Насладись последними мгновениями этого мира и вспоминай его там, в чертогах славы.
Очень поэтично. Нурманы такое любят. И чувствовать красоту они умеют. Особенно в такие минуты. Когда грань между мирами тонка, как лезвие твоего клинка.
Или – чужого.
– Он думает, что умирать будем мы, – сказал Сергей, обращаясь к Дёрруду.
Убийца покачал головой.
– Вестфолдинг, – сказал он. – Они не отличаются особым умом.
– И очень самонадеянны, – заметил Сергей. – Помнишь Тангбранда-хёвдинга, которого я убил на отмели этим летом? Он ведь тоже норегом был. Из Трённелага, кажется. И тоже думал, что могуч, как сам Тор.
Нурманы слушали с интересом. Не перебивали. Ради хорошей истории об убийстве можно и подождать немного с новым убийством.
– Да. И ты прикончил его быстрее, чем я досчитал бы до десяти, – согласился Дёрруд. – Но я все же думаю, что тебе повезло.
– И ты снова прав, – в свою очередь согласился Сергей. – Удача – это мое второе имя.
– Ну, думаю, достаточно, – сказал кудрявый, опуская ладонь на рукоять меча.
История закончилась. Подробностей больше не будет. Значит, пора поговорить железу.
– Ты еще можешь уйти, норег. – Сергей улыбнулся. – Вы все еще можете уйти.
– Они не уйдут, – пробасил Дёрруд. – Я же сказал: вестфолдинги туповаты. А эти особенно. Иначе не бегали бы от своего Харальда, а договорились.
– И опять ты прав, Убийца, – кивнул Сергей. – Успеть понять, что ты не самый большой медведь в лесу, и вовремя унести ноги способен не всякий.
Слушая их спокойную беседу, Хлёдвир все же усомнился. Ненадолго, на миг, но заподозрил недоброе и метнул взгляд в сторону берега. Вдруг там засада?
Но он не увидел ничего, кроме снега. И ни одна ветка не дрогнула. Да хоть бы там и целый хирд прятался! Пока они добегут оттуда сюда, с этой парочкой храбрецов все будет кончено.
– Они могли бы, но не уйдут, – повторил Дёрруд. Неторопливо стянул рукавицы и бросил их в снег.