Васек Трубачев и его товарищи (илл. В.А. Красилевского)
Шрифт:
– Тебе до фронта, а мне и здесь фронт. Враг по моей земле ходит, колхозное добро грабит. Мне некуда идти. Я за нашу землю и здесь постою, – отвечал Костя.
– До Красной Армии пробиваться надо! – упрямился Илья. – Кто нас тут держит? Встали да пошли! – Он смотрел на Митю: – Пошли, что ли?
Митя всей душой поддерживал Илью, но он не мог оставить ребят, не зная, что с ними и как они будут жить.
– Что мы друг друга держим? Разойдёмся коль кто куда! – настаивал Илья.
– Это как – кто куда? – вскидывал голову Яков. –
Илья замолкал, но споры не прекращались.
Митя решил пробраться к Коноплянко – узнать у него, что делается вокруг, расспросить о ребятах. Товарищи одобрили его решение. Кузнец проводил до опушки.
Ночь выдалась тёмная. Митя перешёл шоссе, потом свернул к реке. Раза два ему повстречались немецкие солдаты. Он спрятался в кустах, переждал…
В селе Ярыжки лаяли собаки. Митя пробрался огородами к хате Коноплянко. Тихонько постучал в окно.
Встретились они как братья.
Разузнав подробно о ребятах, Митя обрисовал своих новых товарищей, положение в лесу:
– Сидим и не знаем, что делать. Споры начались. Коноплянко взял его за руки:
– От жизни вы оторвались, а ведь она ключом кипит. Все на местах. Вот почитай… А я о вас кого надо в известность поставлю.
Он протянул Мите напечатанный на машинке листок.
– Из Москвы… Сталин по радио выступал.
– Из Москвы?! – Митя бережно развернул листок. Партия вдохновляла людей на борьбу с врагом, вселяла уверенность в победе. Слово её разрешало все сомнения и вопросы Мити и его товарищей.
Митя вскочил, обнял Коноплянке:
– Дай мне, дай мне это! Я товарищам отнесу! Ведь это всё, что надо!
Коноплянко отдал ему листок, проводил до реки. По дороге Митя ещё раз расспросил его о Ваське и ребятах.
– Хвалит их Матвеич: говорит – верные хлопцы! – сказал Коноплянко.
Митя, счастливый и гордый за своих пионеров, улыбался; торопился передать им хоть несколько слов.
– И ещё передай поклон от меня… – попросил он.
Прощаясь, Коноплянко напомнил:
– Значит, я о вас скажу. А вы с кузнецом послезавтра на старую мельницу приходите – там поговорим.
Митя вернулся под утро. Товарищи ждали его с нетерпением. Митя передал им свой разговор с Коноплянко.
Костя ликовал:
– Всё, что я думаю, партия завсегда знает и ответ мне на мою думку подаёт!
– Вот и не будете глядеть кто куда – сообща будем действовать! – сказал Яков.
Костя с Митей побывали на старой мельнице. С волнением слушали сводку Совинформбюро. Провожая их, Коноплянко сказал:
– Завтра в ночь на пасеку приходите. Нужный человек будет!
Митя поглядел на солнце. Лучи его золотили стволы деревьев, пробегали по траве, прятались в кустах.
«Время ехать!»
Он поднял с земли рюкзак, подозвал Гнедко.
Чернела распотрошённая яма бывшей землянки, в ней уже не было запасов…
С высокой сосны сорвалась шишка и глухо стукнулась о пень.
Митя тронул коня.
Глава 35
На страже
– Тётя Оксана, мы пришли!
Оксана оглянулась, быстрым внимательным взглядом окинула вышедших из кустов мальчиков.
Игнат, держа в руках кубанку, стоял рядом с Васьком. Серые глаза его под прямой линией сросшихся бровей глядели серьёзно и строго.
Оксана узнала Игната, с тёплой, материнской лаской погладила по плечу.
– Хорошего товарища привёл! – одобрительно кивнула она головой Ваську. – Умеешь выбирать.
– Я за всех ручаюсь! Может, ещё надо, так я живо…
– Не надо, – коротко оборвала Оксана и, всё ещё не снимая руки с плеча Игната, о чём-то задумалась.
Мальчики стояли не шевелясь. Сумерки уже спускались на пасеку; кусты вишняка становились темней, сквозь них белыми столбиками просвечивали стволы берёз.
– Игнат у реки будет, а ты – у перелаза. Глядите, хлопцы, чтобы врага не пропустить, да и сами зря не высовывайтесь, – тихо сказала Оксана.
– Не высунемся!
– Чуть что – давайте знать. От реки филин ухнет, а от перелаза иволга может крикнуть. Умеете ли иволгой да филином кричать? – строго спросила она.
– А как? – растерялся Васёк.
Игнат приложил ко рту ладони и издал негромкий крик.
– А, знаю! Вспомнил! – обрадовался Васёк и тут же крикнул, подражая иволге.
– Хватит, – сказала Оксана.
Но Ваську показалось – плохо, и он крикнул ещё раз. Игнат с серьёзным лицом присел на корточки и заухал филином, хлопая себя по бокам руками.
– Хватит, – ещё раз сказала Оксана. – Помногу не кричите. Кто показался в виду – давайте знать. Пасека в стороне стоит, дорога полями идёт – бывает, едут по ней солдаты… Ты, Васёк, тогда не прогляди. На овраг тоже поглядывай: там тропа есть – кто знает…
– А если просто чужие люди?
– Чужой или свой – ты этого знать не можешь. На это другие сторожа найдутся. Твоё дело в одном: показался человек – давай знать, – спокойно разъяснила Оксана.
Тонкий месяц острыми краями врезался в тёмную глубину неба и остановился над пасекой. Вынырнула из густой листвы белая хата, заблестели стёкла закрытых окон, упал на крыльцо жёлтый круг света.
…Молчат высокие тополя, в густом вишняке не дрогнет ветка с чёрными, сладкими вишнями, не шелохнётся трава, не закачается на стебле цветок. Только вдруг блеснут из кустов внимательные глаза, вынырнет из травы и спрячется вихрастая голова, зашевелится в темноте рука, отведёт от лица назойливую ветку. Это Васёк стоит на страже.