Ваше Сиятельство 14
Шрифт:
Annotation
–
? О чем, вы уже знаете, да?) Из аннотации к первой книге:
"Он рождался и умирал много раз, впрочем, как все мы. Но есть разница: он помнит все прошлые жизни, их бесценный опыт. С этим опытом и огромными возможностями он уже больше, чем человек...."
Продолжение горячей истории графа Елецкого. Однозначно читать!
Ваше Сиятельство 14 (+иллюстрации)
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Глава 30
Глава 31
Глава 32
Эпилог
Глава 1
Мои адвокаты свое дело знают
Я надеялся, что цесаревич сначала выслушает императрицу. Поскольку я не собирался быть молчаливым наблюдателем, то и у меня имелось, что сказать ему. Однако, Денис, нажав кнопку говорителя, распорядился:
— Пустить!
Глория переглянулась со мной. По лицу англичанки я понял: неожиданное появление Ковалевских ей тоже не пришлось по вкусу. Сейчас случился тот редкий в моей жизни миг, когда я не радовался появлению Ольги.
— Ваше высочество, может все-таки соблаговолите сначала выслушать императрицу, а потом принимать князя? Ведь я к вам не на чай пришла! — не скрывая раздражения, сказала Глория. — Уверяю, то, что я скажу, гораздо важнее для вас, чем для меня. Для вас, Денис Филофеевич! — настоятельно повторила она, — для вашего будущего правления и для всей России!
— Пожалуйста, говорите, ваше величество, — отозвался цесаревич, убрав несколько исписанных бумаг со стола. — Князь Ковалевский нам точно не помешает. Я жду его, чтобы продолжить утренний разговор.
Дверь открылась, и вошла моя невеста, за ней Борис Егорович. Я не разглядел его реакцию, когда он увидел меня, стоявшего рядом с Глорией. Не разглядел потому, что все мое внимание было приковано к Ольге. Ковалевская замерла, едва увидев меня, а потом, не поднимая руки, показала мне свой милый кулачок, ставший от напряжения бледным. Кулачок от Ковалевской — это приятно, потому как если княгиня, угрожает, то она не слишком сердится. А раз так, то и Борис Егорович разгневан не слишком.
— Доброго здравия, ваше величество! — князь Ковалевский отвесил учтивый поклон, и потом кивнул мне.
Ольга, приветствуя императрицу, присела в книксене. Затем прошла в зал так чтобы оказаться по левую сторону от меня, и в следующий миг я почувствовал ягодицей ощутимый щипок — пальчики у княгини сильные, когда не надо.
— В таком случае вам, князь, тоже будет уместно выслушать меня. Всем понятно по какому поводу мы здесь. Первое, что я желаю прояснить это… — Глория отступила от меня на шаг. — Ни я, ни маркиз Этвуд никак не связаны с тем, что произошло во дворце Сент-Джеймс. Я не обязана перед кем-либо из вас оправдываться и не собираюсь это делать, я лишь хочу, чтобы вы все знали правду. Вне сомнений, смерть герцога Гилберта очень нам на руку, и этим деянием граф Елецкий оказал нам огромную услугу, но то, что случилось, произошло без каких-либо указаний и даже намеков с моей стороны.
— Вот здесь вполне
— А этот вопрос я как раз и собираюсь с вами обсудить. Он самый важный, но будем последовательны, — нетерпеливым движением руки прервала его англичанка. — Я желаю, чтобы граф Елецкий сейчас рассказал, что же такое произошло в Сент-Джеймс на самом деле. Как он оказался там и почему решился на то, что он сделал. Согласитесь, выслушать его гораздо правильнее, чем принимать во внимание всякие домыслы и наговоры людей, имеющих в этой истории свои корыстные интересы. Ведь ясно же, что только граф Елецкий знает все, как было на самом деле, в отличии от набежавших с утра во дворец лжецов. Отчасти еще и герцог Уэйн знает, но он не может сейчас выступить в качестве свидетеля. Итак, говорите, Елецкий! Говорите только правду, ничего не утаивая!
— Пожалуйста, Александр Петрович. Нам очень важно знать детали произошедшего, — подтвердил цесаревич, хотя речь его смягчилась взгляд оставался строгим.
Ковалевский кивнул, и по его взгляду, можно было понять, что по меньшей мере не настроен ко мне враждебно.
Чтобы не слишком затягивать время, я рассказал об основных событиях вчерашнего дня, имеющих отношение к нападению на мой дом и о последовавшем ответе герцогу Уэйну. Не забыл кратко упомянуть о прирученном хорраге и его не слишком важной роли в моем лондонском вояже. Разумеется, я не вдавался в подробности боя и применения магии, но о том, как я убил герцога Гилберта сказал. Подробно остановился на моих требованиях к Энтони Уэйну, его страхе и готовности выполнить мои условия.
— Теперь о главном, ваше величество, — я повернулся к императрице, перевел взгляд на цесаревича, — ваше высочество… о мотивах, причинах всего этого. Разумеется, немаловажным мотивом было желание отомстить Уэйну за смерть моих людей, угрозу жизни моей матери и разрушения в моем доме. Помимо мести, как вы понимаете, имелась еще более веская причина: только запугав Энтони Уэйна почти до смерти, я мог с уверенностью обезопасить близких мне людей, например, Ольгу Борисовну и мою маму. Обезопасить их от возможных повторных нападений, от продолжения этой войны, в которой они могли пострадать. Вы же понимаете, моя атака на Сент-Джеймс была вынужденной и необходимой мерой. Никакая охрана, никакая сто раз усиленная защита не могли гарантировать безопасность моих близких. Именно поэтому я принял решение явиться перед Уэйном в облике призрака и продемонстрировать свои возможности.
— Соглашусь с вами, Александр Петрович. Картина в общем ясная, хотя для меня остались неясны многие детали. Считаю ваши действия полностью обоснованными, — сказал Романов, расхаживая возле дивана, где расположилась императрица. — И допускаю, что вы были вынуждены действовать спешно, а также имели право на эмоциональное решение после погрома и смертей в вашем доме. Но герцог Ричард Гилберт… Вот здесь поступок с вашей стороны крайне спорный. Если бы вы спросили меня, то я был бы против. Что вас сподвигло? — он смотрел на меня своими теплыми и в тоже время проницательными глазами, в какой-то миг мне показалось, что у Романова есть талант менталиста. — Может быть это сделали не вы, а хорраг, который не во всем подчинялся вам? — с прищуром, предположил он.