Вашингтон
Шрифт:
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, раз в неделю Вашингтон писал длинное письмо Лунду в Маунт-Вернон, желая знать всё до мельчайших подробностей: каков урожай, что где посадили, не повалился ли где забор, как продвигаются дела с приобретением земель и перестройкой дома. Всё еще надеясь вернуться домой к зиме, он торопил с сооружением нового камина. До него дошли слухи о том, что лорд Данмор замыслил похитить Марту, дабы отомстить ее мятежному супругу. Отметая эти планы, как недостойные дворянина и мужчины, Джордж всё же советовал Лунду в случае необходимости вывезти Марту и его личные бумаги в Александрию. Марта то гостила у Джеки и Нелли в Мэриленде, то жила у своей сестры Анны Марии в графстве Нью-Кент. Джордж и ей писал каждую неделю, но многие письма приходили распечатанными «мерзавцами-почтмейстерами», а некоторые вообще терялись по дороге. Это побудило Вашингтона быть осторожнее и не поверять все мысли бумаге.
На бостонском фронте было без перемен, но в Канаде события развивались
К тому времени Скайлер серьезно заболел и передал командование Монтгомери, к которому подошли еще отряды из Коннектикута, Нью-Хэмпшира и Нью-Йорка. Он осадил форт Сен-Жан, отрезав его от сообщения с Монреалем и перехватывая грузы, которые пытались туда доставить.
Еще один подчиненный Скайлера, полковник Бенедикт Арнольд [25] из Коннектикута, отстраненный от командования, но горевший желанием покрыть себя славой, явился к Вашингтону и изложил ему свою идею вторгнуться в Канаду с востока и захватить Квебек. Изнывавший от бездействия Вашингтон план одобрил и предоставил Арнольду 1100 человек, разбив их на мелкие отряды (операция-то секретная!), которые должны были добраться до цели по рекам и лесам.
25
В 14 лет Арнольд (1741–1801) хотел вступить в ополчение, чтобы сражаться с французами, но мать его не пустила. Став круглым сиротой в 20 лет, Арнольд завел аптеку и книжный магазин, потом приобрел три судна для торговли с Вест-Индией. Часто он сам стоял на капитанском мостике, оставив аптеку на сестру. Однажды в Гондурасе он сразился на дуэли с британским морским капитаном, обозвавшим его «проклятым янки, лишенным хороших манер». Капитан был ранен и принес извинения. В 1767 году Арнольд женился на дочери шерифа Нью-Хейвена, с которым состоял в одной масонской ложе. У него родились трое сыновей. В мае 1775-го Арнольд предложил массачусетскому Комитету безопасности захватить форт Тикондерога и получил полковничий патент, но сдал его, когда командир прибывшего из Коннектикута милиционного отряда перехватил у него контроль над Тикондерогой. По пути домой он узнал о смерти жены.
Между тем лето клонилось к концу, а зимовать полуголым солдатам под Бостоном без деревянных домов, без дров, без одеял было невозможно. Да еще и местные фермеры стали заламывать немыслимые цены за продукты; Вашингтон негодовал из-за такого отсутствия патриотизма. 10 сентября произошли волнения среди пенсильванских стрелков — тревожный звоночек для главнокомандующего. Срок контракта с солдатами из Коннектикута и Род-Айленда истекал 1 января, и тогда армия могла рассыпаться: платить ей было нечем, а без денег воевать никто не хотел. Не ополченцев же, прости господи, необстрелянных и только-только оторванных от материнской юбки, бросать на регулярные британские войска — лучше всех обученные и вооруженные в мире!
На военном совете 11 сентября 1775 года Вашингтон представил свой дерзкий план атаки с моря на плоскодонках: дело, конечно, рискованное, но эффект неожиданности может сработать. Восемь генералов, присутствовавших на совете, план забраковали: стоит чуть замешкаться — начнется отлив, и тогда наших солдат попросту перестреляют, как куропаток. Вашингтон пустил в ход свой дар убеждения, но его не желали слушать, даже генерал Гейтс не хотел рисковать. Атаку на Бостон было решено отложить до лучших времен.
В конце месяца лагерь патриотов бурлил, узнав невероятную новость: доктор Бенджамин Черч, возглавлявший госпиталь в Кембридже, оказался британским шпионом! А ведь казалось, такой достойный человек, член Провинциального конгресса, поэт, однокашник Джона Хэнкока по Гарварду! Он даже входил в депутацию, которая встречала Вашингтона в день его приезда…
Всё обнаружилось случайно: в руки одного из друзей Натанаэля Грина попало загадочное шифрованное письмо, находившееся у дамочки сомнительного
В октябре к Вашингтону явилась депутация из трех членов Конгресса во главе с Бенджамином Франклином обсудить военные планы. Главнокомандующий настаивал на создании профессиональной армии вместо ненадежных волонтеров, которые сегодня здесь, а завтра их ищи-свищи, и требовал 20 тысяч солдат, да чтобы контракт с ними заключали не меньше чем на год. Сейчас или никогда: весной к британцам прибудет подкрепление. После того как генерала Томаса Гейджа, собственными подчиненными прозванного «неумехой», заменили генерал-майором Уильямом Хоу, стало ясно, что всякую надежду примириться с Лондоном пора забыть. 18 октября Вашингтон созвал новый военный совет и сообщил, что Конгресс настаивает на атаке Бостона (но при условии, что город не будет разрушен). Только Натанаэль Грин воспринял эту новость с энтузиазмом, но и он считал, что успех возможен лишь в том случае, если удастся благополучно переправить к Бостону не менее десяти тысяч солдат. «Им не хватает смелости, чтобы напасть на нас, а нам не хватает пороха, чтобы напасть на них, потому-то никто и не атакует», — резюмировал Джеймс Уоррен.
Вашингтон понял, что к зиме он в Маунт-Вернон не вернется, и написал Марте письмо с просьбой приехать к нему в Кембридж. Хотя он и очень соскучился, он честно описал все трудности, с которыми придется столкнуться в пути, и предложил ей самой решить, состоится ли поездка.
Двадцать четвертого октября лагерь облетело известие, что в Фалмут (Массачусетс) прибыли четыре британских корабля; англичане велели жителям убираться, после чего сожгли больше трехсот домов. Вашингтон был потрясен такой бессмысленной жестокостью. Генеральный совет Массачусетса издал закон, позволивший американским каперам (владельцам кораблей, уполномоченных властями перехватывать торговые суда враждебных держав) патрулировать вдоль берегов. Тогда же в Филадельфию из Англии вернулось торговое судно «Черный принц», на борту которого находились частные письма делегатам Континентального конгресса. В них говорилось, что британское правительство посылает в Америку два корабля с оружием и порохом. Конгресс решил, что Вашингтону этот груз нужен больше, чем английским войскам, и дал согласие на то, чтобы вооружить четыре торговых судна, позволив каперам оставлять себе треть груза, захваченного у британцев. Фрегат «Черный принц» переделали в военный корабль и назвали «Альфред». Вашингтон боялся, что каперы превратятся в бесчестных пиратов, и наставлял капитана первой шхуны, оснащенной для боевых действий, чтобы с пленными обращались как можно гуманнее.
Для ведения боев сколотили пять рот морской пехоты. Некоторые из пехотинцев, всходивших на корабли в Филадельфии, несли с собой желтые барабаны с изображением свернувшейся гремучей змеи и с девизом «Не наступи на меня».
Пятого ноября бостонцы готовились, по традиции, широко отметить День папы. Обычно в этот день молодежь устраивала шествия по городу с чучелами дьявола, папы римского и нынешних «врагов народа», а с наступлением ночи Юг и Север сходились стенка на стенку, чтобы отбить друг у друга чучела, которые затем весело сжигали на большом костре. Представив себе, что жители Канады могут оскорбиться подобным действом, Вашингтон строго-настрого запретил своим подчиненным участвовать в празднике: «Узнав о намерении соблюсти нелепый и ребяческий обычай сжигать изображение папы, главнокомандующий не смог не выразить удивления от того, что в сей армии находятся офицеры и солдаты, настолько лишенные здравого смысла, чтобы не понимать неуместности подобного шага во время Союза, во время, когда мы искали и получили дружбу и союз с народом Канады, который должны считать нашими братьями, сражающимися за то же дело — защиту свобод Америки. При таких обстоятельствах оскорблять их религию настолько чудовищно, что этому нет оправдания и прощения; наш долг — вместо нанесения им такого оскорбления публично поблагодарить наших братьев, коим мы обязаны всеми недавними победами над нашим общим врагом в Канаде».
Праздник в Бостоне всё-таки состоялся, но уже через год эта традиция сошла на нет.
В Канаде же Карлтону не удалось снять осаду форта Сен-Жан, который в конце концов сложил оружие 3 ноября. Поняв, что Монреаль ему тоже не удержать, губернатор сдал его десять дней спустя, чудом успев бежать из города, переодевшись в простое платье, и направился в Квебек.
Однако британцы прекращать войну не собирались. 7 ноября лорд Данмор объявил, что рабы или законтрактованные рабочие, сбежавшие от своих господ-мятежников, могут вступить в Королевский эфиопский полк и завоевать себе свободу. Под знамена этого полка явились 800 рабов, облачившись в британские мундиры с вышитым на них девизом «Свободу рабам». Впрочем, глотнув свободы, многие из них умерли от оспы на кораблях, курсировавших по рекам Виргинии.