Василий Головачёв представляет: Золотой Век фантастики
Шрифт:
Руки Эймер упали. Ее голова склонилась на грудь, и волосы покрыли ее лицо. И Мудрые тоже закрыли свои лица ладонями и остались стоять так неподвижно.
Морские Короли, Иваин и даже Бокхаз молчали, как молчат люди, только что избежавшие гибели и лишь теперь, некоторое время спустя, осознавшие, насколько близка была к ним смерть.
Карс снова застонал, и долго еще его стон и прерывистое дыхание были единственными звуками, нарушавшими тишину.
Затем Эймер сказала:
— Этот человек должен умереть.
В ее голосе были
— Пусть будет так. У нас нет выбора.
Бокхаз пытался было заговорить, но они велели ему замолчать. Карс сказал тяжело:
— Это неправда. Это не может быть правдой.
Эймер подняла голову и посмотрела на него. Ее отношение к нему теперь было иным. Она не испытывала больше страха перед Карсом, только жалость.
— Ты знаешь, что это правда.
Карс промолчал. Он знал, что это так.
— Ты не причинил никакого зла, незнакомец, — сказала она. — Я вижу в тебе многое из того, что не могу понять, но это не зло. И все же Рианон живет в тебе. Мы не осмелимся дать ему жить.
— Но ведь он не может полностью овладеть моей волей. — Карс попытался встать, он приподнял голову, чтобы его услышали, но голос его был так же обессилен, как и его тело. — Ты слышала, он сам признался в этом. Он не может захватить меня. Моя воля принадлежит мне.
Иваин медленно произнесла:
А как же С'Сан и шпага? Ведь не воля Карса руководила тобой тогда.
— Он не может управлять тобой, — сказала Эймер, — за исключением тех случаев, когда барьер твоей воли ослаблен перенапряжением. Боль, страх или слабость — возможно, подсознательная слабость, когда ты спишь или пьян, — все это может дать Проклятому шанс, и тогда будет слишком поздно.
Рольд добавил:
— Мы не можем пойти на такой риск.
— Но ведь я могу отдать вам секрет гробницы Рианона! — крикнул Карс.
Он увидел, что мысль о гробнице произвела на них впечатление, и продолжал, не уверенный в том, что это ему поможет:
— И вы называете это справедливостью, вы, кхонды, сражающиеся против сарков? Вы приговариваете меня к смерти, когда я знаю, что я невиновен? Неужели вы такие трусы, что обречете свой народ вечно жить под пятой дракона из-за какой-то тени далекого прошлого? Позвольте мне провести вас к гробнице. Разрешите мне помочь вам одержать победу. Это докажет, что у меня нет ничего общего с Рианоном!
Бокхаз в ужасе открыл рот.
— Нет, Карс, нет! Не делай этого!
— Молчать! — крикнул Рольд.
Железнобородый мрачно засмеялся:
— Дай только Проклятому коснуться его руками своего оружия! Это безумие.
— Хорошо, — сказал Карс. — Пусть к гробнице пойдет Рольд. Я нарисую для него карту. Держите меня здесь. Для вас это будет вполне безопасно. Вы сможете убить меня в любой момент, если Рианон попытается овладеть мной.
Это их убедило. Единственное, что было сильнее ненависти к Рианону и страха перед ним, это сжигающее желание получить
— Мы согласны, Карс. Конечно, лучше было бы убить тебя сейчас же, но… нам нужно это оружие.
Карс почувствовал, как холодное дыхание смерти ненадолго отступило… Он предупредил:
— Это будет нелегко сделать. Гробница находится в Джеккаре.
Железнобородый спросил:
— А что будет с Иваин?
— Смерть, и немедленно, — жестко ответил Торн из Та-рака.
Иваин стояла молча, глядя на них с холодным безразличием.
Но Эймер возразила:
— Рольд отправляется прямо в пасть льва. Пока он не вернется, мы не убьем ее на тот случай, если нам понадобится заложник.
И только теперь Карс обратил внимание на Бокхаза, стоящего в тени скалы. Он тряс головой и чувствовал себя глубоко несчастным человеком. Слезы текли по его толстым щекам.
— Он отдает им секрет, который стоит царства! — простонал Бокхаз. — Я чувствую себя ограбленным!
Глава 13
Катастрофа
Дни, которые последовали за этими событиями, были для Мэтью Карса странными, долгими днями. Он по памяти нарисовал карту и обозначил среди холмов место, где расположена гробница, и Рольд изучал ее, пока не запомнил так же хорошо, как свой собственный дворец. После этого пергамент был сожжен. Рольд взял один из лучших боевых кораблей и отборную команду. Он отбыл из Кхондора той же ночью. Джаксарт отправился с ним. Все понимали, насколько опасно это путешествие. Но одиночный корабль, сопровождаемый разведчиками-Пловцами, мог избежать патрулей сарков. Они собирались укрыть корабль с частью команды в укромной бухте, в то время как остальная часть экипажа проделает остаток пути но суше.
— Если на обратном пути что-нибудь случится, мы потопим корабль немедленно, — мрачно сказал Рольд.
После того как корабль отчалил, оставалось только ждать. Карса не оставляли без охраны ни на минуту. В его распоряжение отдали три маленьких комнаты в нежилой части дворца, и стража все время находилась при нем.
Разъедающий страх не оставлял его, несмотря на все усилия держать себя в руках. Он поймал себя на том, что прислушивается к внутреннему голосу, наблюдает за неприметными знаками, которые не были частью его самого. Ужас происшедшего в Гроте Мудрых оставил на нем свою отметину. Он знал это. И, отдавая себе в этом отчет, Карс не мог забыть об этом ни на минуту. То, что так страшило его, не было страхом смерти, хотя он был человеком и не хотел умирать. Но это был совсем иной страх. Это ужас потери самого себя, когда его душа и тело полностью подчинены захватчику. Хуже, чем страх сойти с ума, мучило его жуткое предчувствие того, что Рианон опять овладеет его волей.