Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж

Прозоров Александр Дмитриевич

– Во-он по той тропинке.

Из-за гор выглянуло, наконец, солнце, осветив вьющуюся меж ущелий и сиреневых скал тропку, заросшую по краям чертополохом и желтоватыми кустами дрока. И тут, и там попадались кривобокие сосны, тропинка частенько ныряла вниз, в небольшие долинки с пасущимися коровами и овцами, потом снова лезла вверх, на кряжи.

– Красиво как! – обернувшись, восхитился Егор. – Хоть я и не люблю горы. Всякий раз кажется, что вот-вот упадешь.

– О, у нас тоже есть горы – Татры, – мечтательно прикрыв глаза, Гус тотчас же вздрогнул. – Давно хочу спросить –

зачем нам эта деревня?

– Нам не деревня нужна, а город, – пояснил князь, срывая какую-то красную ягоду… – Это можно есть?

– Можно…

– Славно!

– …только лучше выплюнуть – живот сведет, как после молока с селедкой.

– Тьфу! – Вожников сплюнул и выругался. – Вот уж не замечал, дорогой профессор, что вы столь склонны к шуткам.

– Почему бы и не пошутить? – пригладив бороду, улыбнулся беглец. – Говоря о городе, вы ведь имели в виду Констанц?

– Именно!

– Тоже остроумно – спрятаться у волка в пасти.

– На время, профессор, на время!

– Все же я ценю ваш юмор, – посмеявшись, Гус продолжал уже куда более серьезно: – Действительно, там нас меньше всего будут искать. Но как потом выбраться? Указом императора и епископа перекроют дороги, будут искать.

Егор уселся наземь около малинового куста:

– Садитесь, дружище. Отдохнем, да приведем мысли в порядок.

– Мысли? – магистр присел рядом.

– Я хотел сказать – одежду, – улыбнулся молодой человек. – Не очень-то вы похожи на профессора, дорогой друг, скорей – на разбойника. Бородища всклокочена, глаза горят, как у депутатов во время пилки бюджета, куртка – и так с чужого плеча. Вурдалак! Чистый вурдалак! Не-ет, в таком виде мы точно будем чужими на празднике жизни в этом… как его… в Херцвиге.

– Вы на себя-то посмотрите, герр Георг! И что, вы – добропорядочный богобоязненный бюргер? Ага, как же…

– Ладно, ладно, уели, – засмеялся Егор. – Сейчас что-нибудь придумаем. А насчет бюргера вы совершенно правы… давно вам хотел открыться, да все как-то не было времени. Я вовсе не бюргер!

– Я так и знал!

– Не бюргер, а князь! Великий князь Русии, король по-вашему.

– Ах, ваше величество, – скривился Гус – та еще язва! – Прошу покорнейше меня извинить, за то, что осмелился сидеть в вашем высоком присутствии.

– Ладно, не верите пока – не надо, – молодой человек отмахнулся. – Потом поверите. Когда я вам помогу – в Чехии. И деньгами – а их у меня, поверьте, немало – и воинской силой, и всем своим влиянием.

– О, как велика моя благодарность, ваше величество, как велика…

– Но имейте в виду – просто так я помогать не буду, – князь решительно не обращал внимания на недоверчивость и шутки профессора. – Как говорилось в одной книжке – за каждый скормленный вам витамин я потребую множество мелких услуг.

– Мелкие услуги?

– Ну, во-первых, вы поможете мне стать курфюрстом… Да не смейтесь же так – живот надорвете, а доктора здесь нет. Да-да, курфюрстом, а что? Король Богемии – Чехии ведь курфюрст, хоть это и славянское королевство… А Русь чем хуже?

– Вы хотите присоединить Русию к Священной Римской империи?! – снова

хохотнул Гус.

– Нет, – Вожников с улыбкой почесал заросший подбородок. – Совсем даже наоборот. Но об этом еще пока говорить рано, и вы не берите в голову. Сначала – курфюршество! Кстати, вся Восточная Пруссия давно у нас, бывшие орденские земли, так что все права на должность имею! А вот как стану курфюрстом, выберете меня императором. На что вам этот чертов Сигизмунд? Чехию обещаю не притеснять, защищать даже.

Профессор уже даже не смеялся, просто больше не мог. Лишь присвистнул:

– Кто бы со стороны посмотрел! Сидят двое бродяг, делят императорскую корону…

– А что тут такого-то?

– Да так…

Князь искоса взглянул на своего сотоварища:

– Так я не понял – вы поможете мне, дружище?

– Помогу, помогу, черт с вами! – схватившись за голову, застонал Гус.

– Вот и славно! Считайте – договорились.

– Но… вы меня случайно с королем Вацлавом не спутали?

– Король Вацлав будет делать то, что вы ему скажете, – поднявшись на ноги, убежденно произнес Егор. – И скорей, чем вы думаете, мой дорогой друг!

– О боже…

Вожников с истинно королевским видом посмотрел вдаль.

– Ну, а теперь, когда мы уговорились о главном, давайте подумаем об одежде. В таком-то виде нас точно за разбойников примут.

Примерно через час двое странников в украшенных березовыми веточками шапках и с букетами ромашек в руках, напевая веселые песни, уже подходили к околице большого, расположенного в узкой, вытянувшейся коровьим языком, долине, села – Херцвига.

– Эй, парни, – Егор поймал за рукав одного из пробегавших мимо мальчишек. – Это ведь Херцвиг, да?

– Угу, Херцвиг, господа. А вы к нам на праздник?

– Да, туда.

– Тогда поспешите, большую бочку с пивом уже открыли!

– Так вы туда, что ли, бежите?

– Угу, на площадь у церкви.

– Я полагаю, нам надо бы прибавить шагу, – проводив убегающих мальчишек глазами, озаботился князь.

– Так любите пиво?

– А вы – нет?

– И я люблю. О, у нас, в Чехии, варят такое пиво… Нектар!

– В Чехии-то – нектар, кто бы спорил? А вот то, что по лицензии бодяжат в России – не пиво, а верблюжья моча, хоть и называется «Великопоповицкий Козел».

– Что вы говорите?

– Да-да, дружище, именно так!

– Так нерадивых пивоваров надобно обвалять в патоке и перьях, пронести на шесте по всему городу, а потом бросить в реку. Чтоб профессию не позорили!

– Ах, как это верно, профессор!

– И обязательно выгнать из цеха.

– Уж это само собой. О! Похоже, мы уже пришли.

Вожников показал рукой на открывавшуюся впереди деревенскую площадь с симпатичной, выстроенной из белого камня церковью, перед которой, в окружении радующегося празднично одетого люда, стояла огромная пивная бочка размерами с цистерну молоковоза. Наверху, на самой бочке, уже сидел какой-то пухленький мужчина в черной, украшенной петушиными перьями шляпе и большим черпаком разливал пиво в подставляемые собравшимся народом кружки, деревянные и глиняные.