Ватутин (Путь генерала)

Брагин Михаил Григорьевич

Чтобы понять всю ответственность этой работы, надо себе представить, что один выстрел всех войск фронта равен поездам боеприпасов, и Хрущев и Ватутин по своему опыту знали, как с каждой минутой боя пустеют склады боеприпасов.

Войска фронта нуждались в горючем, тысячи цистерн шли в распоряжение Военного Совета, и надо было их принять, сохранить, подать войскам.

Служба технического обеспечения становилась одним из решающих факторов победы, и ею занимались лично Ватутин и Хрущев.

Они следили за тем, где находятся танки

и в каком они состоянии, всегда учитывали, где эшелоны с танками, идущие к фронту, какие из них уже на подходе, какие только миновали предгорья Урала, какие еще грузятся на заводах.

Внимательно следили Ватутин и Хрущев за ремонтом танков и других боевых машин.

В ходе войны уже определились коэффициенты потерь, и, глядя на ведомость машин, генералы знали примерно, сколько машин потребуют ремонта в первый день боя, во второй, третий, сколько отремонтируют сами экипажи, какие надо будет выслать на поле боя ремонтные средства и сколько машин надо эвакуировать с поля боя на ремонтные предприятия фронта.

Как и во всем, предельно конкретно представляли они себе подбитую в бою машину, оставшуюся на поле боя, и знали, что уставшему в бою экипажу сейчас, в ночь после боя, нужно всего лишь немного помочь силами слесарей подразделения технического обеспечения, запасными частями, чтобы отремонтировать машину, которая сможет догнать соединение и снова вступить вбой. Таких машин на полях сражений было немало, и своевременный ремонт их определял жизнеспособность, дальнобойность танковых соединений.

Видели они также массы машин, неспособных двигаться дальше, и намечали, где близ полей сражений разместить ремонтные средства, которые могли бы восстановить танки, орудия, всю боевую технику.

Получая массу боевой техники, неимоверное количество средств обеспечения, Ватутин должен был все это расчетливо, талантливо использовать в бою. Во фронтовом тылу смыкались усилия промышленности, питающей фронт, и воюющих войск, и он, Ватутин, обязан был направить эти силы к победе. Огромные войсковые массы, сотни тысяч людей нужно было накормить, одеть, обуть, эвакуировать раненых.

И то, что Ватутин решал все эти задачи совместно с Н. С. Хрущевым, в огромной степени облегчало командующему управление войсками фронта.

Ватутин хорошо знал, что за положением солдата, за его бытом на фронте следит Центральный Комитет партии, и понимал, что именно поэтому советский воин был обеспечен всем необходимым так, как не был обеспечен солдат ни в одной из войн раньше. Как бы ни складывалось положение на франтах, в каких бы тяжелых боях ни «находились войска, солдат получал патроны и хлеб, снаряды и самолеты, танки и горючее.

Командиры и политические работники всех степеней обеспечивали солдату все, что было положено ему государством, чтобы солдат был накормлен, одет, обут, находился по возможности в тепле, чтобы в землянке горел свет, чтобы с передовых позиций солдат ходил в баню.

Хрущев и

Ватутин контролировал», как работают хлебозаводы, хлебопекарни, проверяли, как пойдет хлеб бойцу.

Военный Совет фронта собирал совещания ответственных политических работников и командиров по вопросам питания; в соединениях занимались курсы поваров, проводились конкурсы на лучшее приготовление пищи, соревнования на лучший пищевой блок.

Задачи питания солдат стояли в ряду важнейших партийных задач. Тот же член Военного Совета гвардейского соединения генерал Попель, который докладывал Политическому управлению фронта о партийной работе в соединении, докладывал и о питании бойцов и утверждал для применения в частях «Памятку по организации питания» с разделами: составление меню-раскладок, сохранение витаминов в пищевом блоке, увеличение их в пищевом рационе и т. д.

Но задача Военного Совета фронта заключалась не только в том, чтобы получить ив центра продукты и целесообразно их распределить, — продукты для бойцов и фураж заготовлялись в некоторой части силами самого фронта.

Тыл фронта заготовлял хлеб, косищ сено, убирал посевы там, где население было угнано гитлеровцами, осваивал пустовавшие земли, восстанавливал мельницы, крупорушки.

Тыл фронта имел свои военные подсобные хозяйства, сеял хлеб и травы, сажал картофель, заготавливал дрова, выращивал овощи.

У каждой армии были сотни гектаров посевов, и это усиливало снабжение войск, улучшало питание раненых.

Великая символика проявлялась в том, что на освобожденной земле можно было видеть, как пашут бойцы на тракторах, а порой на полях, где танки ходили в атаки; эти же танки после ремонта, при невозможности использовать их в бою, тащили за собой плуги, вздымали пласты залежавшейся земли.

Слияние усилий народа и армии заключалось ие только в том, что народ питал армию, но и в том, что армия заботилась о нуждах народа.

При уборке урожая Военный Совет фронта учитывал потребности войск и определял, сколько можно послать хлеба осажденному Ленинграду, отгрузить Москве, передать населению освобожденных районов.

Фронт с каждым днем уходил все дальше на запад, но руководители Советской Армии, ее воины, куда бы они ни пришли с боями, всюду помнили о своем долге перед государством. Защищая свой народ, освобождая население от оккупации, они несли ему и хлеб.

Ежедневно Хрущев и Ватутин проверяли санитарную службу фронта, интересуясь всем, начиная с предохранения бойцов от эпидемии и кончая лечением раненых в полевых госпиталях. Как ни в одной армии, ни на одной войне, в Советской Армии в период Великой Отечественной войны был высок процент раненых, вернувшихся в строй, причем многих не посылали в глубокий тыл, что загрузило бы транспорт и затруднило бы бойцам возвращение в свое соединение, а лечили в своих фронтовых госпиталях.

В крайне трудных, напряженных условиях руководили Хрущев и Ватутин тылом фронта.