Вавилонский голландец
Шрифт:
– Вот ты начал сегодня этот разговор, – сказала наконец Гретель, – и все как будто треснуло и накренилось.
– Прости. – Он чувствовал себя виноватым, уже давно. – Я не хотел, но мне надо было с кем-то поделиться.
– Да, конечно. – Она потерлась о его плечо щекой. – Но мы все поймем, и снова все будет хорошо. Да?
– Обязательно. Я тебе обещаю. Ничего же плохого пока не случилось?
Гретель помолчала и подняла лицо:
– Я тебе еще одну вещь скажу. Мне кажется, что это все не просто
– Эти пчелы не просто так, – пробормотал он.
– Какие пчелы?
– Не знаю, – признался Ганс после паузы. – Это я тоже забыл. Но я знаю точно, что пчелы – это не просто так!
Они облегченно расхохотались, и Гретель пружиной вскочила, зажгла большой свет и стала крутить что-то вроде фуэте, пока не зацепилась краем юбки за кресло и не обрушила его с грохотом. Раздался еще и подозрительный треск, Гретель извернула шею и с придушенным воплем ухватилась за бедро. Поздно: юбка треснула, даже не по шву, а поперек.
– Ну и ладно, – постановила Гретель, оценив урон. – У меня полный гардероб, а когда все кончится – мы еще что-нибудь придумаем.
Тут уже Ганс вскочил с кровати. Мысль поймалась.
– Достань-ка свой рюкзак, – потребовал он нетерпеливо.
– Зачем?
– Доставай, сейчас объясню!
Гретель покорно-комично вздохнула, полезла в чулан. Долгое время оттуда виднелась только ее нижняя половина, уже без пострадавшей юбки, – она еще и хулиганила, делала сомнительные движения, но Ганс на провокацию не поддавался, так что она через некоторое время разочарованно вылезла с запыленным рюкзаком и плюхнула его посреди комнаты: «Вот!»
Ганс осмотрел емкость, повертел в руках, раскрыл и, по всей видимости, остался доволен. Гретель смотрела с любопытством, но выдерживала характер, вопросов не задавала.
– А теперь трудное задание, милая. Могу даже сначала предложить тебе рюмку коньяку.
– Желаю непременно рюмку коньяку! – важно заявила Гретель и села в кресло, закинув ногу на ногу.
Вообще-то, это была игра – главным любителем вечерней рюмочки был Ганс, но Гретель великодушно позволяла перекладывать ответственность на нее. Обычно она свою рюмку не одолевала, оставляла Гансу половину, и он, поворчав «наливаешь, а выпить не можешь» (хотя наливал-то сам), допивал за ней.
– Так вот, – сообщил Ганс, сделав добрый глоток и дождавшись волшебного тепла, – сейчас мы будем проводить эксперимент. Цели я тебе не сообщаю, чтобы не влиять на тебя.
– Хорошо, – кротко согласилась Гретель.
– Пожалуйста, достань из шкафа всю свою одежду и сложи стопкой.
– Это правда нужно?
– Да, правда.
Гретель вздохнула и направилась к шкафу. Одежды было немного: две юбки, белое платье, зеленое платье, пара шорт, джинсы, светлые брюки, несколько блузок, легкая куртка и главное сокровище – зеленая шляпка, подаренная миссис
– Шляпку положи обратно. Теперь сложи рядом белье.
– Ты что, решил меня выгнать? – испуганно спросила Гретель.
– О господи, ты что! – Ганс вскочил, обнял ее и прижал к груди. Что-то хрустнуло, Гретель ойкнула и вывернулась, но выражение на лице было довольное.
– Ладно, ладно. Сейчас сложу. – И она сложила двумя аккуратными стопками несколько выгоревших футболок и всякие женские мелочи.
– А теперь упакуй это все в рюкзак, – продолжал Ганс, оглядев сложенное.
– Точно, решил выгнать, – констатировала Гретель, запихивая в рюкзак белье. – Слушай, помнется же! Я вчера гладила платье!
– Я сам завтра поглажу, если помнется, – пообещал Ганс. Он уже прикончил свою рюмку и с интересом поглядывал на ту, что Гретель беспечно оставила на столе.
– Врушка, – печально отвечала Гретель. – Ганс, ну все! Платье и юбка уже не входят!
– А если постараться?
– Если постараться, могу впихнуть. А юбку в клапан. Надо, да?
– Пожалуй, нет. Ты будешь допивать?
– А вот если я скажу, что буду, что ты сделаешь?
– Не знаю даже, – признался Ганс, но, видимо, он выглядел таким растерянным, что Гретель почесала его за ухом и отдала свою рюмку, уверяя, что ей хватит.
– А теперь рассказывай скорей, зачем это все!
Ганс помедлил, повертел рюкзак в руках – набит плотно, до отказа. Положил обратно, вздохнул и сел во второе кресло.
– У тебя есть обувь? – задал он риторический вопрос.
– Ты же знаешь – кроссовки, сандалии и дивные туфельки-балетки!
– Знаю, да. А еще у тебя есть ласты, маска, трубка и гидрокостюм, правда?
– Правда! – Гретель понравилась новая игра. – А еще у меня есть куча умывальных принадлежностей, две щетки для волос, ожерелье, три пары сережек, записная книжка для рецептов и старинная перьевая ручка. Да, еще часы! Вот, всё вроде бы.
– Часы мы купили здесь, правда?
– Правда. Я никогда не знала, сколько времени, и ты пошел в порт, целый день разгружал лед, тебе заплатили зарплату, и ты купил мне вот эти часы, водонепроницаемые до ста шестидесяти футов! – Гретель ужасно обрадовалась воспоминанию, сидела на столе и болтала ногами.
– Погоди, я не про то. Остальное ведь все у тебя было?
– Было, а как же.
– А где все это лежало? Посмотри, твой рюкзак забит полностью.
Гретель растерялась, но только на секунду.
– В сумке, разумеется. У нас огромная сумка.
– Одна.
– Да, одна. – И тут до нее начало доходить.
– Ганс, а твои вещи влезут в твой рюкзак?
– Посмотри, он совсем маленький. И у меня еще пара здоровенных башмаков, бинокль в футляре, фляга, два ножа, вьючные ремни, револьвер, компас…