О неподатливый язык!Чего бы попросту – мужик,Пойми, певал и до меня:– Россия, родина моя!Но и с калужского холмаМне открывалася она –Даль – тридевятая земля!Чужбина, родина моя!Даль, прирожденная, как боль,Настолько родина и стольРок, что повсюду, через всюДаль – всю ее с собой несу!Даль, отдалившая мне близь,Даль, говорящая: «ВернисьДомой!»Со всех – до горних звезд –Меня снимающая мест!Недаром, голубей воды,Я далью обдавала лбы.Ты! Сей руки своей лишусь, –Хоть двух! Губами подпишусьНа плахе: распрь моих земля –Гордыня, родина моя!12 мая 1932
«Никуда не уехали – ты да я…»
Никуда не уехали – ты да я –Обернулись прорехами – все моря!Совладельцам пятерки рваной –Океаны не по карману!Нищеты
вековечная сухомять!Снова лето, как корку, всухую мять!Обернулось нам море – мелью:Наше лето – другие съели!С жиру лопающиеся: жир – их «лоск»,Что не только что масло едят, а мозгНаш – в поэмах, в сонатах, в сводах:Людоеды в парижских модах!Нами – лакомящиеся: франк – за вход.О, урод, как водой туалетной – ротСполоснувший – бессмертной песней!Будьте прокляты вы – за весь мойСтыд: вам руку жать, когда зуд в горсти, –Пятью пальцами – да от всех пятиЧувств – на память о чувствах добрых –Через все вам лицо – автограф!1932–1935
Стол
1. «Мой письменный верный стол!..»
Мой письменный верный стол!Спасибо за то, что шелСо мною по всем путям.Меня охранял – как шрам.Мой письменный вьючный мул!Спасибо, что ног не гнулПод ношей, поклажу грез –Спасибо – что нес и нес.Строжайшее из зерцал!Спасибо за то, что стал– Соблазнам мирским порог –Всем радостям поперек,Всем низостям – наотрез!Дубовый противовесЛьву ненависти, слонуОбиды – всему, всему.Мой заживо смертный тес!Спасибо, что рос и росСо мною, по мере делНастольных – большал, ширел,Так ширился, до широт –Таких, что, раскрывши рот,Схватясь за столовый кант…– Меня заливал, как штранд!К себе пригвоздив чуть свет –Спасибо за то, что – вследСрывался! На всех путяхМеня настигал, как шах –Беглянку.– Назад, на стул!Спасибо за то, что блюлИ гнул. У невечных благМеня отбивал – как маг –Сомнамбулу.Битв рубцы,Стол, выстроивший в столбцыГорящие: жил багрец!Деяний моих столбец!Столп столпника, уст затвор –Ты был мне престол, простор –Тем был мне, что морю толпЕврейских – горящий столп!Так будь же благословен –Лбом, локтем, узлом коленИспытанный, – как пилаВ грудь въевшийся – край стола!Июль 1933
2. «Тридцатая годовщина…»
Тридцатая годовщинаСоюза – верней, любви.Я знаю твои морщины,Как знаешь и ты – мои,Которых – не ты ли – автор?Съедавший за дестью десть,Учивший, что нету – завтра,Что только сегодня – есть.И деньги, и письма с почты –Стол – сбрасывавший – в поток!Твердивший, что каждой строчкиСегодня – последний срок.Грозивший, что счетом ложекСоздателю не воздашь,Что завтра меня положат –Дурищу – да на тебя ж!
3. «Тридцатая годовщина…»
Тридцатая годовщинаСоюза – держись, злецы!Я знаю твои морщины,Изъяны, рубцы, зубцы –Малейшую из зазубрин!(Зубами – коль стих не шел!)Да, был человек возлюблен!И сей человек был – столСосновый. Не мне на всхолмьеБерезу берёг карел!Порой еще с слезкой смольной,Но вдруг – через ночь – старел,Разумнел – так школьник дерзостьСдает под мужской нажим.Сажусь – еле доску держит,Побьюсь – точно век дружим!Ты – стоя, в упор, я – спинуСогнувши – пиши! пиши! –Которую десятинуВспахали, версту – прошли,Покрыли: письмом – красивейНе сыщешь в державе всей!Не меньше, чем пол-РоссииПокрыто рукою сей!Сосновый, дубовый, в лакеГрошовом, с кольцом в ноздрях,Садовый, столовый – всякий,Лишь бы не на трех ногах!Как трех Самозванцев в бракеПризнавшая тезка – тот!Бильярдный, базарный – всякий –Лишь бы не сдавал высотЗаветных. Когда ж подастсяЖелезный – под локтевымНапором, столов – богатство!Вот пень: не обнять двоим!А паперть? А край колодца?А старой могилы – пласт?Лишь только б мои два локтяВсегда утверждали: – дастБог! Есть Бог! Поэт – устройчив:Всё – стол ему, всё – престол!Но лучше всего, всех стойче –Ты, – мой наколенный стол!Около 15 июля 193329 30 октября 1935
4. «Обидел и обошел?..»
Обидел и обошел?Спасибо за то, что – столДал, стойкий, врагам на страхСтол – на четырех ногахУпорства. Скорей – скалуСворотишь! И лоб – к столуПод статный, и локоть под –Чтоб лоб свой держать, как свод.– А прочего дал в обрез?А прочный, во весь мой вес,Просторный, – во весь мой бег,Стол –
вечный – на весь мой век!Спасибо тебе, Столяр,За доску – во весь мой дар,За ножки – прочней химерПарижских, за вещь – в размер.
5. «Мой письменный верный стол!..»
Мой письменный верный стол!Спасибо за то, что стволОтдав мне, чтоб стать – столом,Остался – живым стволом!С листвы молодой игройНад бровью, с живой корой,С слезами живой смолы,С корнями до дна земли!17 июля 1933
6. «Квиты: вами я объедена…»
Квиты: вами я объедена,Мною – живописаны.Вас положат – на обеденный,А меня – на письменный.Оттого что, йотой счастлива,Яств иных не ведала.Оттого что слишком часто вы,Долго вы обедали.Всяк на выбранном заранее –«Много до рождения! –"Месте своего деяния,Своего радения:Вы – с отрыжками, я – с книжками,С трюфелем, я – с грифелем,Вы – с оливками, я – с рифмами,С пикулем, я – с дактилем.В головах – свечами смертнымиСпаржа толстоногая.Полосатая десертнаяСкатерть вам – дорогою!Табачку пыхнем гаванскогоСлева вам – и справа вам.Полотняная голландскаяСкатерть вам – да саваном!А чтоб скатертью не тратиться –В яму, место низкое,Вытряхнут <вас всех со скатерти>:С крошками, с огрызками.Каплуном-то вместо голубя– Порх! – душа – при вскрытии.А меня положат – голую:Два крыла прикрытием.Конец июля 1933
Марина Цветаева, Аля, Сергей Эфрон. Чехия.
«Тоска по родине! Давно…»
Тоска по родине! ДавноРазоблаченная морока!Мне совершенно все равно –Где совершенно одинокойБыть, по каким камням домойБрести с кошелкою базарнойВ дом, и не знающий, что – мой,Как госпиталь или казарма.Мне все равно, каких средиЛиц ощетиниваться пленнымЛьвом, из какой людской средыБыть вытесненной – непременно –В себя, в единоличье чувств.Камчатским медведем без льдиныГде не ужиться (и не тщусь!),Где унижаться – мне едино.Не обольщусь и языкомРодным, его призывом млечным.Мне безразлично – на какомНепонимаемой быть встречным!(Читателем, газетных тоннГлотателем, доильцем сплетен…)Двадцатого столетья – он,А я – до всякого столетья!Остолбеневши, как бревно,Оставшееся от аллеи,Мне все – равны, мне всё – равно,И, может быть, всего равнее –Роднее бывшее – всего.Все признаки с меня, все меты,Все даты – как рукой сняло:Душа, родившаяся – где-то.Так край меня не уберегМой, что и самый зоркий сыщикВдоль всей души, всей – поперек!Родимого пятна не сыщет!Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,И всё – равно, и всё – едино.Но если по дороге – кустВстает, особенно – рябина…3 мая 1934
Куст
1. «Что нужно кусту от меня?..»
Что нужно кусту от меня?Не речи ж! Не доли собачьейМоей человечьей, кляняКоторую – голову прячуВ него же (седей – день от дня!).Сей мощи, и плещи, и гущи –Что нужно кусту – от меня?Имущему – от неимущей!А нужно! иначе б не шелМне в очи, и в мысли, и в уши.Не нужно б – тогда бы не цвелМне прямо в разверстую душу,Что только кустом не пуста:Окном моих всех захолустий!Что, полная чаща куста,Находишь на сем – месте пусте?Чего не видал (на ветвяхТвоих – хоть бы лист одинаков!)В моих преткновения пнях,Сплошных препинания знаках?Чего не слыхал (на ветвяхМолва не рождается в муках!),В моих преткновения пнях,Сплошных препинания звуках?Да вот и сейчас, словарюПридавши бессмертную силу, –Да разве я то говорю,Что знала, пока не раскрылаРта, знала еще на чертеГуб, той – за которой осколки…И снова, во всей полноте,Знать буду, как только умолкну.
2. «А мне от куста – не шуми…»
А мне от куста – не шумиМинуточку, мир человечий! –А мне от куста – тишины:Той, – между молчаньем и речью.Той, – можешь – ничем, можешь – всемНазвать: глубока, неизбывна.Невнятности! наших поэмПосмертных – невнятицы дивной.Невнятицы старых садов,Невнятицы музыки новой,Невнятицы первых слогов,Невнятицы Фауста Второго.Той – до всего, после всего.Гул множеств, идущих на форум.Ну – шума ушного того,Все соединилось в котором.Как будто бы все кувшиныВостока – на лобное всхолмье.Такой от куста тишины,Полнее не выразишь: полной.Около 20 августа 1934