Вчера-позавчера
Шрифт:
Но ночью стали холоднее ветры, и мир начал остывать. На следующий день показалось мутное солнце, зажатое облаками. Не успело оно завершить свой путь, как было вытолкнуто с небес. Солнце, этот пожирающий все огонь,
Как только начали идти дожди, уже не прекращались ни днем и ни ночью. Потоки воды струятся в изобилии сверху и снизу, на крыши наших домов и под дома, уносят вещи и обрушивают стены. Зато колодцы наполняются водой. И уже есть у нас питьевая вода, и есть даже вода, чтобы варить пищу, и печь халы, и омывать руки. Шесть или семь дней шли дожди, а если прекращались, то шли снова и снова. Наконец, остановились дожди, и рассеялись тучи, и засияло солнце. И когда мы вышли из домов, то увидели, что земля
Из конца в конец Эрец двинулись пастухи со своими стадами, и с напоенной водой земли поднимались кверху голоса скота, а им навстречу вторили птицы небесные. Радость великая была в мире. Все деревни в Иудее и в Галилее, и в низинах и в горах, принесли урожай, и вся Эрец была как Божий сад. И каждый куст, и каждая травинка источали чудный аромат, и нечего говорить про апельсиновые деревья. Как благословенная обитель была Эрец, а жители ее, как благословенные Богом. И вы, братья наши, соль земли нашей, на Кинерете и в его окрестностях, в Эйн-Ганим и в Ум-Джуни, он же Дгания, вышли вы на работу в поля и сады, на ту работу, которой Ицхак, товарищ наш, не удостоился. Ицхак, наш товарищ, не удостоился укорениться на земле, пахать и сеять, но заслужил подобно реб Юдлу-хасиду, прапрадеду его, и другим праведникам и хасидам клочок земли, чтобы лежать в Святой Земле. Пусть оплакивают его все, мученика этого, умершего страшной смертью. А мы расскажем о деяниях братьев наших и сестер наших, детей Бога Живого, народа Всевышнего, обрабатывающего землю Израиля во имя Бога, и во имя славы ее, и величия ее.