Вдох-выдох
Шрифт:
Титов снова остановился как вкопанный.
– Нет. Я не буду спешить. Он ничего не сделает Саше. Этот тендер я не могу упустить. Мы слишком много потеряли на протяжении года, – мужчина посмотрел куда-то за плечо Гены так решительно, что сомнений не оставалось – он принял для себя решение.
– Но ведь у него Саша!
– Он. Ничего. Ей. Не. Сделает, – отчеканил любящий отец, продолжая смотреть куда-то вдаль.
– Как вы можете быть так уверены? Это ваша дочь. Какой тендер стоит жизни Алекс?
– Не истери, Светличный. Я знаю, что делаю. Хочешь спасать –
– Но Алекс!
– Что Алекс? Не ной, Гена, она моя дочь, думаешь, я волнуюсь за нее меньше, чем ты? Я просто знаю, что делаю. И не смей меня учить, ясно?! – лицо снова темнело по мере того, как в крови с новой силой закипал гнев.
– Ясно, – боже, ему хотелось ослышаться. А лучше, чтобы это все было сном. Тот, для кого не могло быть ничего важнее, чем благополучие собственного ребенка, только что поставил на чашу весов жизнь дочери, а на вторую – какой-то гребаный тендер.
Глава 3
– Привет бойцам невидимого фронта, – Яр улыбнулся, услышав голос друга. – Не верю, что сам Самарский снизошел до того, чтобы позвонить мне, простому смертному…
– Не ёрничай. Ты не в офисе? – на заднем плане разговора различались звуки, сильно напоминающие дорожный трафик.
– Нет, – Дима нажал на клаксон, желая водителю, создавшему эту пробку, долгих лет жизни. Он уже порядком опаздывал на встречу. – Знаешь, я тебя сейчас ненавижу. Вместо того чтобы париться в пробке, я мог бы смотреть на елисейские поля, есть французские круассаны, и… чем ты там еще занимаешься?
– Ничем, только этим, можешь ненавидеть сколько угодно.
Дима рассмеялся, радуясь возможности хоть чуть-чуть отвлечься от напряженной дороги.
– Так как у вас дела? В офис Титов не являлся. Он не собирается разносить нас по кирпичику?
– Видимо, нет, – Яр бросил взгляд на календарь. С момента звонка Титову прошло три дня. Три дня без сдвига. Титов никак не походил на поверженного горем отца. Он не пытался выйти на похитителя, не обрывал телефон, даже в офис не вломился, как сделал это после их последней стычки. Это начинало уже порядком раздражать. Иногда Самарскому даже казалось, что это его облапошили, подсунув в заложницы не ту, а не он полностью владеет ситуацией, держа Титова на коротком поводке. Но на постоянно повторяющиеся вопросы Артему, уверен ли он в правильности похищенной, тот всегда отвечал утвердительно. – Так что мы делаем, Яр? Может мне самому съездить к нему? Или вы не слишком там правдоподобно страдания изобразили?
– Мы не изображали…
– Ты что, правда, решил поиграть в пыточную? Слава? Ты ли это? – в голосе друга слышалось наигранное удивление.
– Не мели чушь. Я не собираюсь играть ни в какую пыточную. Во всяком случае, пока в этом нет необходимости.
– Думаешь, нет? Ты ведь так можешь годами там сидеть, в ожидании, пока Титов соскучится по дочурке. Может стоит его слегка подтолкнуть к действиям? Ведь никто не заставляет тебя орудовать раскаленными клещами, а так… Припугнуть, – раздражение снова дало о себе знать,
– А ты гуманист, Дима.
– Ну уж простите… Я не имею ровным счетом ничего против этой… Как ее там?
– Алекс.
– О Боже, Алекс? Серьезно? Это как Габриэлла или Эрика? Так же обычно себя называют звезды трансвеститы.
– Тебе видней, как себя называют трансвеститы, я в этом не силен… – и Дима еще раз ругнулся, уже намекая другу, что шутка выдалась не сильно удачной, а вот Яр развеселился. – Так что ты там? Не имеешь ничего против?
– Да. Я не имею ничего против этой … Алекс… Просто девочка попала под раздачу, а раз ее папаша не хочет действовать быстро, нужно его стимулировать.
– Хорошо, попрошу сегодня у Глаши иголки, начнем, пожалуй, с них, а там уже, может, и до раскаленных щипцов дойдем.
В разговоре наступила пауза.
– Я пробил этого Шутова, – первым снова заговорил Дима.
– Которого?
– Третьего претендента на тендерные застройки.
Наверное, впервые за последние несколько лет в их противостояние вступил кто-то третий. Не слишком известный в городе застройщик, появившийся будто ниоткуда. Относительно новая фирма, неизвестно кем проспонсированая, дошедшая до второго тура, значит, имеющая подвязки в верхах. Пусть серьезно ее как соперника не воспринимал ни Титов, ни Самарский, перестраховаться было нужно.
– И что узнал?
– А в тот-то и дело, что ничего. Я просил пробить по базе, а там толком ничего.
– Может менял фамилию?
– Скорей всего, но это тоже настораживает. Просто так люди фамилию не меняют. Он же не замуж выходил.
– Хорошо, узнай больше. Не хочу, чтобы еще и с ним возникли проблемы, мне хватит пока Титова.
– Есть, сэр, – снова в трубке замолчали. – Снежа еще злится.
– Я знаю… – Яр закрыл глаза. – Она не отвечает на звонки.
– Ты пропустил ее выставку, чего ты ждал?
– Ждал, что она поймет – я не могу по-другому.
– Она будет «понимать» всю свою жизнь, дай ей возможность хоть сейчас показать, кто в доме хозяин. Это Снежа, Яр, она скоро успокоится, а как успокоится – позвонит сама.
– Передай ей привет.
– И все? А как же, что ты безумно ее любишь, что рвешь на себе волосы из-за разлуки, что закрываешь глаза и видишь ее? Самарский, ты полный профан в попытках попросить прощение…
– Если мы будем продолжать в таком же духе, скоро, чувствую, стану профи. Ладно, позвонишь, когда что-то прояснится с этим Шутовым, ну и если Титов решит связаться со мной через вас.
– Жди звонка и передавай привет Алекс… – Дима понизил голос, произнося имя так, как это делают представительницы самой древней профессии, предлагая свои услуги по телефону.
Самарский положил телефон на стол, погружаясь в свои мысли. Пусть и слишком кардинально, но Дима прав, ему не хочется просидеть тут месяц, а то и больше, в ожидании, когда Титов соблаговолит снять свою кандидатуру. Выбор компании предстоит через семь с небольшим недель. Этот старый пень может тянуть сколько угодно.