Вдоль по радуге, Или приключения Печенюшкина
Шрифт:
— Мама! — заорала Аленка и спряталась под столик.
— Скажите, пожалуйста, Фантолетта, — конфузясь, спросила Лиза, — вы не могли бы заколдовать эту козу? Ну, хотя бы сделать так, чтоб у нее пропали рога. Алена не любит, когда бодаются. Ее и так уже однажды на даче петух клюнул. Да и я… — она запнулась на миг и тихонько добавила: — Я тоже боюсь немного.
— Этот козел сам кого хочешь заколдует, — улыбнулась Фантолетта. — Морковкин, как я рада! И давно вы нас ждете здесь?
Козла каким-то образом на тропинке не стало, вместо него появился дородный осанистый
— Дон Диего Морковкин, — представила девочкам его фея. — Маг и кудесник. Потомок сорока семи поколений благородных предков. Род Морковкиных — один их самых известных в Фантазилье.
— Пароль пусть скажет, — потребовала Алена, строго рассматривая старика сквозь «волочительное» стекло.
— Ах, ну конечно, конечно же, — церемонно раскланялся маг. — Венок из гуарама! А теперь скажите отзыв, моя красавица.
— Я не помню, — отвечала Алена. — Но там про колечко про это сказано. — Она подняла руку с кольцом из луна-парка.
— Эх ты, Ленка, — смутилась Лиза за сестру. — Отзыв — перстень Елизаветы.
— Теперь, когда мы покончили с формальностями, — веско произнес Морковкин, — перейдем к делу, любезные дамы. По плану Великого Мага я должен доставить вас в Красную хижину. Там проведем от одного до трех дней, смотря как развернутся события. После этого вступает в действие вторая часть плана. А сейчас заберите свои вещи из ступы, она нам больше не нужна.
Девочки и фея вышли на площадку, фея со своим зонтиком, а Алена с корзинкой. Кудесник, нагнув голову к плечу, внимательно оглядел ступу, как художник неоконченную картину, и пробормотал что-то вроде:
Незнакомая страна. Тайн опасных — дополна. Как же встретит вас она? Но совсем уж будет глупо, Если все расскажет ступа.Воздух над ступой задрожал, края ее начали оплывать, как у медузы на солнце, и вот уже на площадке возвышался замшелый валун, на боку которого проступала неразборчивая полустертая надпись.
Алена, недавно научившаяся читать по складам, тут же попыталась разобрать надпись, но не смогла и только разочарованно захныкала.
— Непросто, милые барышни, понять, что здесь написано, — объяснил Морковкин. — А если б и смог кто-то догадаться, да и прочесть вслух, неприятные вещи произошли бы…
— А какие? — немедленно загорелась Лиза. — Я могу попробовать прочесть. Я знаю много английских слов, два неприличных — от Ромки из третьего «Б», а уж по-русски…
— Девочки милые, добрые, — обратился Морковкин к Фантолетте, как бы не слыша Лизу, — но младшая очень раздражительна. А старшая, — он слегка улыбнулся, — она, конечно, борец за справедливость, но все же сначала делает, а потом думает. У нас они могут попасть в трудные положения.
— Я попыталась это предусмотреть! —
Из складок своего платья она достала черный цилиндрик, с трех сторон которого выступали три ряда цветных шариков — красный, желтый и зеленый.
— У меня такая есть уже, — с оттенком превосходства сказала Алена. — Это игра «светофор». Там нужно шарики собирать, чтобы в каждом ряду был одинаковый цвет. Я еще не умею, скоро меня папа научит.
— Нет, Аленушка, — ответила Фантолетта. — Это не «светофор». Пять веков назад таблетки эти приготовил кудесник Стафиоль, главный аптекарь Фантазильи.
Красные — таблетки бесстрашия. Приняв красную таблетку, не боишься на свете никого и ничего. Ни страшных снов, ни злых чудовищ, ни приближения старости.
Зеленые — таблетки силы, ловкости, быстроты. Проглотив зеленую таблетку, можно разметать сосновый бор, как городок из спичек, по бурной воде пробежать, будто по льду, усмирить бешеного слона и закинуть его на Луну, ухватив за бивни.
Желтые — таблетки хитрости. Когда имеешь дело с лукавым и коварным противником, они тоже необходимы. Вы помните, дон Диего, как на площади Вечерней зари, можно сказать при всей Фантазилье, Печенюшкин перехитрил Залетного Прохиндея. Сколько блеска! Какая игра ума! А ведь потом выяснилось, что он и не пил таблеток старика Стафиоля.
— Послушайте, Фантолетта, — вмешалась Лиза решительно. — Вы меня простите, пожалуйста, я опять перебила, знаю, что это нехорошо, но у меня уже голова кругом. Ладно, про таблетки я потом доспрошу все, что надо. Но почему я все время слышу: Печенюшкин, Печенюшкин?.. Что это за Печенюшкин за такой?! И Федя его хвалил, но говорил: встретишь — не верь. А вы им только восторгаетесь и так надеетесь, как двоечник на шпаргалку. Извините… — смутилась, наконец, Лиза и замолчала.
— Он, наверное, сладкий — Печенюшкин, — мечтательно отозвалась Алена, — или он добрый и всем детям дает печенье.
— Конечно, дорогая Фантолетта, — вмешался благодушно дон Морковкин. — Заслуги Печенюшкина в историю страны вошли даже не красной нитью, а, так сказать, золотым шитьем. И все же в ваших симпатиях к нему есть много личного.
Ведь кто такой, в сущности, Печенюшкин? Зверь… Появляется, когда хочет, пропадает, когда хочет, обличья меняет, как фокусник на ярмарке. Сейчас никто не помнит, а я поднимал материалы. В двадцать седьмом году, после чудес на Веселой Мельнице, он появился впервые у излучины Шоколадной реки с отрядом домовых-башибузуков…
— Да-да, — подхватила Фантолетта, и глаза ее засияли. — Он пленил Беспалого Рубаку со всеми его подручными, освободил Восковую принцессу, и тогдашний Великий Маг сам повесил ему на шею орден Поверженной крапивы.
— Причем, — продолжал Диего-Морковкин, — грозный отряд домовых-башибузуков оказался кучей разрисованных воздушных шаров. Понятно, художником тоже надо родиться, но все-таки…
Лиза давно запуталась во всех этих веселых мельницах, зеленых колодцах, стальных исполинах и восковых принцессах. Но одна мысль вдруг поразила ее.