Вдова узурпатора
Шрифт:
Филипп жалобно захныкал:
— Это Ламас приказал мне унести Диск. Он опасался жрецов! Я все сделал как надо, а эта паршивая тварь вздумала искать у меня убежище! Зачем вы его взяли?!
— Ну, положим, я его не брала, это Клюс решил за нас всех, но не оставлять же беднягу нелюдя на растерзание жрецам? Хотя он-то нас бросил бы без зазрения совести! Он знал, что Филипп в Амадане (вероятно подслушал твой приказ, Ламас) и прибежал спасаться у помощника хозяина. Очень мило!
— Где Диск, Филипп? Куда ты его спрятал?
— В
Клюс вздрогнул у меня под боком, и я увидела, как граблеобразные руки тянутся к горлу Филиппа. Плейте выхватил из кобуры под мышкой «асту», это движение насторожило Филиппа, и он инстинктивно отпрянул в сторону. Руки схватили воздух.
— Стоять! — приказал Плейте. — Не двигаться.
Человек в старомодном сюртуке замер, но перепуганный до смерти Филипп дрожащими руками вытащил откуда-то старенькую «скайлу» и спустил курок. Грянул выстрел. «Манекен» покачнулся, над головой его появилось свечение, наподобие оранжевого нимба… Я повалила Клюса на кровать, набросила сверху одеяло, а сама едва успела закрыть голову руками, и тут оно взорвалось…
Стены содрогнулись, посыпалась штукатурка, разом вылетели рамы вместе со стеклами, кровать откатилась в угол, едва не придавив залегшего там Алакса, по комнате расползлось облако вонючего дыма.
Я вскочила и схватила Клюса на руки. Плейте медленно выбрался из-под кровати. Филипп так и застыл посреди комнаты со «скайлой» в руке, а «манекен» вытянулся среди обломков разбитого в щепки стола.
Плейте пошел было к Филиппу, но у меня еще хватило сил крикнуть: «Не подходите!»
Прижимаясь спиной к стене, я миновала страшную пару и выскочила в прихожую. Сердце у Клюса стучало, как у воробья, да и мое почти выскакивало из груди.
Не помню, как я пронесла брата по лестнице, но у двери подъезда чуть не споткнулась о тело Афараса.
Янваец лежал лицом вниз, а выброшенная в сторону правая рука сжимала мягкую фетровую шляпу с широкими полями.
— Приятель! — Клюс рванулся у меня из рук и кинулся к Афарасу. У меня слегка потемнело в глазах, и я чуть не села прямо на желтые плиты пола. — Ты жив? Плейте сбежал по лестнице вслед за нами, отодвинул Клюса, одним махом вскинул янвайца на плечо, подобрал с пола автомат и почти бегом направился к машине.
Клюс схватил меня за руку и потащил за собой. Помню, что никак не могла открыть дверцу «тарпана» — это сделал за меня Клюс. «Тарпан» рванулся с места так, что покрышки взвизгнули, сходу набрал скорость и помчался по улицам Амадана.
— Куда едем?! — не оборачиваясь, крикнул Плейте.
Если бы я знала! В гостиницу возвращаться опасно, а дух перевести не мешало бы. Многовато событий для двух суток, у нас в Анэморе жизнь была не в пример спокойнее.
— По-моему, Плейте, вы приглашали нас в гости, — пробормотала я, вглядываясь в бледное лицо Афараса.
В конце концов, мы за что-то платим телохранителю?!
10
Через
— Отойди! — Плейте отстранил Клюса, выволок Афараса из машины и понес к лестнице. Мы поднялись по каменным ступеням и остановились у парадного входа.
— Эй… барышня, достаньте-ка ключи…
Я опустила руку в карман его белоснежных брюк и выудила увесистую связку ключей. Плейте явно страдал манией запирательства.
— Поищите с тремя зубчиками. Нет, черный.
Все ключи в связке были окрашены в разные цвета.
С третьей попытки я, наконец, отыскала нужный ключ, вставила в замок и повернула. Взвыла сирена.
— А… дьявол!
Он пинком ноги распахнул дверь и сразу же сунул руку под висящую на стене чеканку: замок на фоне дальнего леса. Сирена смолкла. Через темноватую прихожую мы прошли в большую, во всю ширину дома, гостиную. На обстановку здесь денег явно не жалели.
Цветовая гамма сочетала светло-коричневые и серебристые тона, отчего комната имела необычайно праздничный вид.
Плейте опустил Афараса на покрытую пушистым одеялом софу, а сам отошел к горке. Возвратился он с двумя бокалами данчо, один предложил мне.
— Благодарю, — я взяла протянутый бокал, поднесла к губам Афараса и влила данчо ему в рот. Реакция была бурной. Выбитый у меня бокал ударился об пол, вино залило и без того неприглядный свитер янвайца, сам владелец, взъерошенный и мокрый, оказался на другом конце комнаты в боксерской стойке. Клюс схватил и поспешно спрятал под куртку оставленный без присмотра автомат.
Меньше минуты понадобилось Афарасу, чтобы рассказать, как он пытался задержать незнакомца, и еще меньше времени понадобилось «манекену», чтобы оглушить беднягу. Афарас едва успел дотронуться до «манекена», и жгучая боль погасила сознание.
— Итак, в деле замешано колдовство, — не то утверждая, не то спрашивая, изрек Алакс.
— Вас это беспокоит? — спросила я, нечаянно «воскрешая» разбитый бокал.
— Нет, если вы мне растолкуете, в чем суть дела.
— Суть вашего дела заключается в нашей охране.
— Но я не могу тягаться с магическими силами.
— А от вас никто этого и не требует! Занимайтесь людьми.
— Так кто же все-таки нападает?
— Люди Дано Ита.
— Цель?
— Убийство Клюссиди.
— Зачем?
— Много будешь знать, скоро состаришься, — проворчал Клюс.
Братец смотрел на нас исподлобья. Сквозь округлость детского лица все явственнее проступала недетская суровость. От жалости у меня защемило сердце, но я сказала самым строгим тоном:
— Как ты разговариваешь со старшими?!