Вдруг я скажу что-то не то? Современный психоанализ в вопросах и ответах
Шрифт:
Я начал чаще думать о Фрейде, который действительно «многое сделал». Вспомнил, что всегда относился к его ранней работе «Проект научной психологии» не как к просто историческому документу. Что так и не дочитал до конца (говорю это шепотом) «Толкование сновидений» – не то из-за лени, не то из-за юношеского иконоборческого нигилизма. При этом я понимал, что все это – прошлое. Блистательное и великолепное, но прошлое. А настоящее – это Глен Габбард, Томас Огден, Мадлен и Уилли Баранже.
В это время Ферро с бескомпромиссностью убежденного в своей правоте эксперта предлагал отправить все труды Фрейда… в архив! Я сомневался: «Неужели все до единого?» А как же «Воспоминание, воспроизведение и переработка» или «Печаль и меланхолия», которые так сильно на меня повлияли?!
Одна часть меня стала внутренне защищать Фрейда – его немногословную аналитическую технику (хотя сам страдаю излишней болтливостью), определенные начала и окончания сессии (позволяющие идентифицировать себя в качестве аналитика, а не фокусника, например). В конце концов, думал я, испытывать страх перед неизвестным – это нормально, и нет ничего предосудительного в том, что начинающие аналитики ищут защиту в теориях и практиках предыдущих поколений.
Другая часть меня была рада встрече с единомышленником, уверенным, что психоанализу для выживания необходим рывок в будущее. Мы продолжаем отмечать дни рождения Фрейда, как будто он был Джоном Ленноном. Может быть, стоит, наконец, проститься? Проводить его с любовью и уважением, как делают в случае с близкими родственниками, и пережить сепарацию. А заодно отказаться от психоаналитических анахронизмов в виде самореферентности, снобизма, теоретической голословности, стремления во всем видеть родительский перенос, чтобы психоанализ предстал наконец современным передовым методом, а не старомодной практикой с налетом религиозного догматизма (каким рисуют его отдельные СМИ).
Самим аналитикам это нужно не только для успешного разрешения нарциссических проблем идентичности (хотя для начинающих это тоже важно). Речь идет также о профессиональных и финансовых инвестициях, от которых зависит их дальнейшее благополучие.
Ферро предлагает устремленный в будущее перспективный подход. Своей мощью и кажущейся простотой его психоанализ порой напоминает темную сторону силы джедаев. Одни сразу вступают в его ряды, другие осторожничают, поскольку их опыт подсказывает, что психоанализ и яркие лозунги несовместимы, а крылья идеализации смазаны воском.
Что до меня, то я выбрал не самый быстрый путь – диалектический. Он заключается в сопоставлении разных теоретических концепций с собственным клиническим опытом, и в практике перехода от трансферентных насыщенных интерпретаций к увлекательной, хоть и непонятной игре нарративов.
Эта книга не оставит читателей равнодушными. Что-то в ней покажется весьма убедительным и встретит явное одобрение, а что-то – слишком простым, тенденциозным или даже радикальным до такой степени, что вызовет раздражение.
Ферро и вправду радикален! Его психоаналитическое становление происходило в посткляйнианский [3] период, когда анализ характеризовался мгновенными и даже агрессивными интерпретациями переноса. Но после знакомства с трудами Биона Ферро изменился. Стал более раскрепощенным и перешел от работы над пациентом к работе с пациентом (как с «лучшим коллегой»). А далее, опираясь на принципы симметрии и сотрудничества, доводя свои идеи порой до чрезмерных, рискованных и даже бестактных степеней (взять, к примеру, критику фрейдизма), он создал постбионианскую теорию поля.
3
Мелани Кляйн – известный британский психоаналитик, создательница теории объектных отношений. – Прим. пер.
Ферро прекрасно осознает значимость своего вклада в психоанализ и при этом, как мне видится, готов в будущем разделить
– Я хочу понять…
– Что?
– Все, все это! – Я показал вокруг.
– Поймешь, когда забудешь то, что понимал раньше.
1
О профессии
Все, что ты можешь, – это болтать и тыкать значком, болтать и тыкать значком, только болтать и тыкать значком!
ЛУКА НИКОЛИ: Эта книга задумывалась как гид по выживанию для молодых, начинающих психоаналитиков, поэтому для начала я хочу вас спросить: какие сложности ожидают их в этой профессии?
АНТОНИНО ФЕРРО: Начнем с того, что независимо от реального возраста всем психоаналитикам предстоит отстаивать право быть молодыми. Недавно я читал интервью одного итальянского коллеги, часть которого была посвящена разбору поведения другого, 62-летнего, психоаналитика. Последнего критиковали за то, что, вместо того чтобы почтительно внимать докладчикам во время профильных конференций, он устраивал регулярные и жаркие дискуссии. Мне кажется, хороший пример проявления молодости в 62 года!
Я очень надеюсь, что когда-нибудь психоаналитические организации начнут учитывать нашу биологическую недолговечность и смягчат требования к аттестации новых членов таким образом, чтобы мы могли называть молодыми аналитиками людей в возрасте 30–40 лет. А пока «плата за вход» будет держаться на уровне четверти века, придется иметь дело с 50-летними «молодыми» кандидатами и 60-летними «молодыми» специалистами [4] .
– Спасибо, но я имел в виду…
4
Кандидат, член, специалист – это разные статусы в психоаналитических организациях, между получением которых может пройти несколько лет. – Прим. пер.
– Ортодоксальные тенденции в психоанализе – это большая проблема, поскольку избыточное стремление к сохранению традиций блокирует развитие новых идей. Отчасти такое положение дел вызвано уже упомянутым возрастным сдвигом. Давайте признаем, что 60-летний тренинговый аналитик, обучавшийся своему ремеслу в 1980 г., будет преподавать студентам в 2015 г. психоанализ 30-летней давности. Даже тот, кто старается идти в ногу со временем и много работает, подвластен его влиянию.
С другой стороны необходимо признать, что психоаналитическому сообществу свойственны те же процессы, что и сообществам религиозным, когда живые и наполненные идеи превращаются в статичные символы, своего рода «Господи, помилуй», основная ценность которых заключается в возможности идентифицироваться с группой с помощью регулярного совместного повторения. И речь не только о повсеместном цитировании Зигмунда Фрейда (надо сказать, Европа грешит этим больше, чем США), а вообще о привычке принимать все просто на веру. Возможен ли другой путь? К примеру, Уилфред Бион на одной из Тавистокских лекций предложил отказаться от дальнейшего использования концепций переноса и контрпереноса, сыгравших важнейшую роль в развитии психоанализа, чтобы полностью сосредоточиться на развитии созданного на их базе наследия.