Вечер медведя

Синклер Шериз

— Женевьева, подойди сюда, пожалуйста, — сказал Алек ровным голосом.

Отведя взгляд от Эммы, Женевьева подошла ближе.

— Оборотни. — Повышенный голос Алека заставил всех присутствующих в комнате замолчать. — По традиции даонаинов, детеныша оставляют с матерью, тем более что у пометов часто бывает больше одного отца. Однако мы должны помнить, что традиция — это не закон.

Поднялся шум.

Он подождал, пока его снова не услышат.

— Эта женщина оказалась обманщицей, и она солгала о другом оборотне. —

Он сморщил нос. — Она пользуется человеческими духами, чтобы скрыть запах своей лжи?

По комнате пробежал шепот.

— Я знаю, что все матери здесь поймут. — Женевьева прижала руки к груди, и слезы наполнили ее глаза. — Он украдет у меня моего ребенка. Пожалуйста, не позволяйте ему забрать моего детеныша.

Самка уклонялась от ответа на вопрос о своей лжи. И матери в комнате выглядели обеспокоенными. Эмме захотелось ударить ее снова.

— Мы должны спросить, кто из этих двух родителей способен лучше позаботиться о детеныше, — спокойно сказал Алек.

В комнате снова воцарилась тишина.

— Когда Минетта покинула тебя, Женевьева? — спросил Алек.

Она назвала дату и расправила плечи.

— С тех пор я искала ее. — Ее лицо исказилось. — Мне так жаль, что я устроила сцену. Я… я просто хочу забрать своего ребенка. Я хочу, чтобы она была в безопасности от него.

Когда появились хмурые взгляды, Эмма почувствовала, как Райдер напрягся. Оборотни защищали самок и детенышей. Слезы были ужасающе эффективны.

— Райдер и Минетта прибыли в Колд — Крик через неделю после этой даты. Я прав? — спросил Алек Бена.

— Верно, — сказал Бен.

— Вы видели какие — либо признаки жестокого обращения? — спросил Алек.

Бен попытался вспомнить, как впервые увидел детеныша.

— Она была на несколько фунтов легче, чем сейчас, и…

— Он однопометник Райдера. Конечно, он солжет ради своего брата! — закричала Женевьева. Она повернулась к людям в баре. — Пожалуйста, просто скажи ему, чтобы он отдал мне моего ребенка.

Алек нахмурился.

— Кахиры на территории Северных Каскадов не лгут. Но давайте вызовем беспристрастного свидетеля. Целитель здесь?

Донал выдвинулся вперед.

— Да, Алек.

— Ты видел Минетту, когда она только приехала?

— Да. Она была очень худой. У нее также были заживающие синяки на лице, руках и спине. Я бы сказал, что большинство из них были намного старше недели. Также она не могла говорить и боялась своей тени.

— Ее состояние улучшилось, пока она жила со своим отцом?

— Несомненно. — Серебристые глаза Донала заледенели, когда он посмотрел на Женевьеву. — Если ты считаешь, что эту самку нужно немного поморить голодом, чтобы показать ей, каково это, я буду рад это сделать.

Настроение толпы резко изменилось. Целителя уважали — и все знали, что тактичность не была частью его личности.

— Она моя малышка, и у меня не было денег на еду. Ты не можешь винить

меня за то, что я на мели. — Женевьева повернулась к Алеку, ее красивое лицо было умоляющим. — Мне нужно остаться с ней. Ты ведь не станешь разлучать ее с матерью, не так ли?

Эмма услышала рычание Райдера, прежде чем Бен заявил:

— Ты к ней и близко не подойдешь.

— Это не тебе решать, — сказала Женевьева. Она повернулась к Алеку, положила руку ему на грудь и потерлась грудью о его руку. — Такие решения принимает Козантир.

Алек усмехнулся и отступил.

— Зря тратишь время, волк. Не та добыча.

— Однако Женевьева права. Я полагаю, что все факты были обнародованы. — Слова прозвучали глубоким, отрывистым голосом, когда Калум вышел из — за стойки. Его смуглое лицо было таким отстраненным, каким Эмма никогда его не видела.

Нахмурившись, Женевьева направила свой яд на незваного гостя.

— Какое тебе дело, ты… — Ее голос застрял в горле, когда она встретилась взглядом с Калумом. Слепой мог видеть, как от него исходит сила, и она, должно быть, только что поняла, что не Алек был стражем территории.

У Эммы было такое чувство, что женщина не стала бы пытаться использовать технику потирания грудью с этим явно разозленным Козантиром.

— Донал заявил, что ребенка недокармливали, пока он находился на вашем попечении. — Взгляд Калума скользнул по Женевьеве. — Похоже, ты не скупилась ни на свою еду, ни на одежду. — Он повернулся к Шею. — Волчья стая финансирует матерей — одиночек?

Шей слегка улыбнулся.

— Стая обеспечивает присмотр за детенышами, чтобы матери могли работать. Кроме того, Энджи бесплатно кормит детенышей и матерей за услуги посудомойки в закусочной.

Маска Женевьевы на секунду сползла, чтобы показать ее ярость. Затем она мягко сказала: — О, но мой дом находится на территории Дешута. Я могу обеспечить маленькой Минетте гораздо лучшую жизнь там, где у нас обеих есть друзья.

— И где ты можешь получить деньги за наличие детеныша, — Козантир повернулся к Бену. — Вас видели разговаривающим с Амандой Голден — риэлтором. Вы выставляете свой дом на продажу? Вы с Райдером планировали бросить все, забрать детеныша и сбежать?

По комнате раздались вздохи, сопровождаемые громкими протестами строительной бригады.

Эмма отметила прошедшее время. Потому что теперь не было никакого бегства, не так ли?

Губы Бена сжались от обличающего вопроса. Но кахир не лгал аватару своего Бога.

— Да.

Взгляд Калума остановился на ней.

— Эмма? Тебя здесь уважают как нашего барда. Как учителя. Ты собиралась пойти с ними?

— Да. — Она показала свое запястье и улыбнулась, глядя на обручальные браслеты. — Я следую за своими спутниками — и нашим детенышем.

— Поздравляю, бард. — Довольная улыбка Алека заслужила укоризненный взгляд его брата.