Вечер потрясения
Шрифт:
– Но это означает, что мы – покойники! Нас ждет только меч в руках палача!
Хафиз Аль Джебри, окруженный со всех сторон чужими солдатами, неверными иноземцами, по-настоящему испугался, ощутив себя загнанным в угол. Отсюда невозможно было сбежать, а надеяться на добрую волю Бейкерса отныне тоже не имело смысла. Принц слишком многое поставил на карту, и теперь в один миг потерял почти все, кроме жизни.
– Я буду просить у вас убежища, – с мольбой в голосе произнес Аль Джебри, разом растеряв остатки своего величия. – Вы же обещали поддержку!
– Вы нарушили законы своей страны, принц, организовав мятеж. Вы – преступник, на ваших
Сейчас Реджинальд Бейкерс ощущал себя хозяином положения, и лучшей опорой такой уверенности были две роты морских пехотинцев, а также вьющиеся над авиабазой истребители, готовые на дальних подступах встретить любого названного гостя.
– Едва ли наш президент смог бы сохранить доверие к вам, тем, кто предал своего короля, – холодно усмехнулся глава АНБ, чувствуя коже отчаяние и растерянность арабов, понявших, наконец, что сами явились в западню, выхода из которой уже не было. – А вот король Абдалла в благодарность за столь своевременную помощь – ведь мы, по сути, спасли ему жизнь, а это даже важнее, чем власть – пойдет на некоторые уступки, как верный союзник. И он же пусть решает теперь вашу участь, принц!
– Двуличный лицемер! Аллах покарает тебя, неверный пес!
Принц Хафиз Аль Джебри теперь только и мог, что скрежетать зубами от злости да сыпать проклятьями. Бежать было некуда, об этом Бейкерс позаботился, еще не добравшись до авиабазы, и теперь все пути отхода были перекрыты морскими пехотинцами. Правда, у Аль Зейдина никто так и не догадался отобрать оружие, семнадцатизарядный "Глок", да и пилоты вертолета тоже были не с пустыми руками, но что могли стоить три пистолета против даже полудюжины штурмовых винтовок.
– Арестовать их, – приказал Реджинальд Бейкерс, и морпехи, державшиеся чуть поодаль, придвинулись к арабам. – Глаз не спускать, но не смейте тронуть даже пальцем. Это особа королевской крови! Передадим их королю, пусть делает с этими ублюдками, что хочет!
– Сэр, – сержант, командовавший отделением, коротко кивнул, не проявив ни капли эмоций. Он просто услышал приказ и был намерен выполнить его. – Есть, сэр!
Сопровождаемые конвоем, готовым, несмотря на приказ, в любой миг пустить в ход кулаки и приклады винтовок, Аль Джебри и его соратник двинулись прочь, к одному из зданий, временно приспособленных под тюрьму для высокопоставленных пленников. Бейкерс же довольно усмехнулся – все прошло даже лучше, чем можно было предполагать. Теперь оставалось только увидеть короля, которого никто не собирался выпускать из посольства до встречи с эмиссаром американского президента. И, надо полагать, когда Реджинальд Бейкерс явится с таким щедрым подарком, как пара заговорщиков, живых и невредимых, Его величество не сможет отказать, выполнив несколько маленьких просьб. Право же, пережив эти несколько весьма неприятных часов, едва не лишившись и короны, и самой жизни, наверное, трудно будет сохранять бессмысленное упорство в достижении непонятной цели.
Направляясь с эскортом морских пехотинцев к посольству, Реджинальд Бейкерс не сомневался, что уже спустя пару часов сможет доложить президенту о полном и окончательном успехе. Арабская нефть, переработанная на английских заводах, вскоре вновь вспыхнет в камерах сгорания и цилиндрах американских самолетов и танков. В прочем, это уже почти перестало иметь значение – там, в России, все было практически
Глава 7
Ответный ход
Тбилиси, Грузия – Калмыкия, Россия – Ростов-на-Дону, Россия
19 мая
Это было похоже на шахматную партию, такую, какой, пожалуй, никогда еще не видел целый свет. Сперва все шло, как должно – игроки, ничем не стесняя себя, расчертили целый континент, приспособив его под шахматную доску, расставили фигуры… а потом один из них, не дожидаясь, когда белые, как полагается, сделают первый ход, вдруг встал из-за стола и спокойно ушел, позволив своему оппоненту преспокойно начать игру.
Прихотливо расставленные по всему полю "черные" так и не тронулись с места, а противник, делая один ход за другим, уже был готов объявить шах и мат нерасторопному сопернику. Кони и ферзи врага сдавались без боя, погибая один за другим, и уже ничто не могло поколебать весы победы, как вдруг гроссмейстер, вспомнив о незавершенном – точнее, толком и не начатом – деле, вдруг вернулся в игру. И первый контрудар оказался полнейшей неожиданностью для уже торжествовавшего успех игрока. А затем выпады последовали один за другим, и внезапно оказалось, что время стремительных атак минуло – пришла пора подумать об обороне, удержав хотя бы уже занятые рубежи. На некоторое время игра пошла на равных.
Гул сотен турбовинтовых двигателей, поднимавшийся над аэропортом Тбилиси, поглощал все прочие звуки, сливаясь в пульсирующий рев, способный заглушить, наверное, и грохот Ниагарского водопада. Почти три сотни вертолетов, тяжеловесные AH-64D "Апач Лонгбоу", из-под плоскостей которых свисали гроздья ракет, юркие стремительные OH-58D "Кайова Уорриор", винтокрылые дозорные, застрельщики воздушных сражений, и, главное, полторы сотни десантных машин UH-60A "Блэк Хок" находились в готовности к взлету. Армада, воздух над которой содрогался от яростных ударов роторов, в едином порыве готовилась взмыть в небо, ринувшись на север, над увенчанными снежными шапками горными хребтами, вздымавшимися стеной до самого неба.
Здесь же, на краю летного поля, молотили воздух широкими лопастями громадные "Чинуки" из Сто тридцать первого транспортного авиаполка, к днищам которых уже были принайтовлены легкие гаубицы М119. Двухвинтовых "летающих вагонов" оставалось всего пять – шестая машина, превратившись в груду оплавленного металла, так и осталась на летном поле грозненского аэродрома, не вернувшись из первого вылета. Но экипажи остальных СН-47D это еда ли испугало всерьез, и теперь пилоты готовились повторить бросок через Кавказ, туда, где их ждали с нетерпением и надеждой.
Пилоты, уже занявшие места в кабинах винтокрылых машин, вслушивались в разговор диспетчеров, управлявших полетами, ожидая команды на взлет. Несколько минут отделяли армаду от того мига, когда она, оторвавшись от земли, умчится в сторону вражеской территории, туда, где ее не ждут, и где сделают все, чтобы ни одни вертолет не смог коснуться земли, кроме как после прямого попадания зенитной ракеты. Несколько минут – это время требовалось десантникам из Сто первой воздушно-штурмовой дивизии, бежавшим к вертолетам со стороны скопления палаток и брезентовых тентов.