Вечера княжны Джавахи. Сказания старой Барбалэ
Шрифт:
Он был на свободе.
Дух бездны снова появился перед ним.
— Храбрый юноша, — произнеси дух бездны, — пойди в свою саклю и скажи отцу, что ты спас его от большого горя.
И со страшным гулом исчез на дне пропасти Шайтан.
Магома не шел, а летел домой, как на крыльях, точно невидимые светлые духи несли его на руках.
Вот аул… Вот и родная сакля… У дверей её отец с матерью сидят в ожидании Магомы.
Вспыхнул Магома, весь загорелся счастьем. Бросился на грудь отца и прокричал громким голосом:
— Дух бездны берет назад свое слово, батюшка. Мы спасены! — и рассказал все, что перенес, и слова Шайтана.
Не взвидел света от счастья Гарун после рассказа сына. Леила-Зара с рыданием обняла Магому.
Сошелся народ к их сакле. Девушки запели песни, абреки стреляли из винтовок.
Все славили Магому.
Только под утро разошлись по саклям.
А когда сошлись все снова обсудить на досуге храбрый поступок
Но Гарун не жалел его, не грустил по нем, не томился…
Потерял коня Гарун, зато приобрел спокойствие и счастье.
Замолчала старая Барбалэ.
Закончила свое сказанье…
Молчит, вся охваченная волнением, и молоденькая княжна.
Темнея, спускается вечер… Точно гигантская черная птица, пролетая над усадьбой, прикрыла ее своим темным крылом…
Нежданно тихое ржание долетает из конюшни… Заслыша его, вздрагивает Нина, вскакивает с тахты и бежит туда.
— Шалый мой! Шалый! — шепчет она минутой позднее, — как могла я пожелать другого друга, имея тебя!
И она обнимает сильную шею коня и прижимается к голове лошади своей чернокудрой головкой.
— Один ты у меня был, один и останешься навсегда, алмаз души моей, Шалый!
И она нежно гладит блестящую спину любимца-коня…