Вечерняя звезда
Шрифт:
— Взгляни-ка лучше на шарик в последний раз, — сказала Аврора Рози. — Мы его больше не увидим.
— Нет? — не поверила Рози, покосившись на Аврору. Ей тоже нравился этот шар, и она надеялась когда-нибудь подняться на нем.
Аврора ничего не ответила — она не отрывала глаз от шара, глядя на него, пока он, наконец, не остался позади, а они не оказались на дороге, которая вела к небольшому торговому центру.
— А почему, милая, мы его не увидим? — внезапно переполошилась Рози. Ей стало ясно, что имеет в виду Аврора.
— Я больше этого не выдержу, вот почему, — ответила
Рози просто не знала, что сказать. Она испугалась и не отрывала глаз от дороги. Пришло время быть за рулем как можно более внимательной. Аврора бросила многих своих ухажеров, но ведь Томми не был ее ухажером. Это был старший сын Эммы. Она попыталась представить себе, как она сама чувствовала бы себя, если бы один из ее внуков убил свою подружку и попал в тюрьму, но представить себе такого она не могла, хотя бы потому, что из ее внуков совсем немногие вообще сумели найти себе подружек и ни один из них пока их не убил. Кроме того, почти все это время, что они ездили в Хантсвил, Рози трусливо сидела в машине на стоянке, пока Аврора отправлялась в тюрьму и принимала огонь на себя.
Ей оставалось только догадываться, что мог сказать или сделать Томми, но если Аврора Гринуей была готова отказать в помощи сыну своей дочери, значит, то, что происходило между ними в тюрьме, наверное, было просто ужасно. Настолько ужасно, что она даже не хотела думать об этом.
— Да… — сказала она и не смогла придумать никакого продолжения. Следующие десять миль они проехали в полном молчании.
— Заключенным разрешено звонить, — наконец сказала Аврора. — Я сказала ему, что он может позвонить нам, если мы ему понадобимся или он просто захочет. Посмотрим, позвонит ли.
— Ты в состоянии заехать в «Поросенок»? — спросила Рози.
— Не сегодня, — ответила Аврора. — Давай просто поедем домой.
— Да…
— Ты уже дважды это говоришь, — заметила Аврора. — Что — «да»?
— Да, жалко, что я не умерла, — пробормотала Рози.
— Ты не только не умерла, а еще и свидание назначила. — Посмотри на светлую сторону жизни, — посоветовала Аврора.
— Назначила. И это еще одна причина, почему я бы хотела умереть, — сказала Рози.
8
Подъехав к дому, они опять испытали шок, на этот раз увидев генерала, который стоял на пороге дома совершенно голый.
— Опять этот древний нудист, — возмутилась Аврора.
— Давай я подкрадусь сзади и опять проверну фокус со скатертью, — предположила Рози. — Приведем его в божеский вид в мгновение ока.
— Маловероятно, — усомнилась Аврора.
Рози тревожилась за Аврору, которая совсем упала духом. Нужно было утихомирить генерала как можно быстрей. То, что Аврора отказалась заехать в бар, и так было плохим предзнаменованием. Увидеть генерала, стоявшего во всей наготе перед всемогущим творцом, не говоря уже о всех соседях в округе, Аврора в такой день безусловно не заслужила.
— Он что-то кричит нам, наверняка какую-нибудь белиберду, —
Рози показалось, что Аврора возлагала слишком уж большие надежды на Мелани. Та уже несколько раз звонила им и разговаривала так, словно была пьяной от счастья. По всей вероятности, надежды на то, что она вскоре вернется в Хьюстон, почти не было.
Они выбрались из машины, и Рози отправилась к задней двери. Аврора подошла к передней.
— Гектор, это просто чудо, что тебя не арестовали, — сказала Аврора, подходя к нему настолько близко, чтобы до его все более слабеющего слуха донеслись ее слова. — У нас весьма добропорядочные соседи, и вряд ли они в восторге, что кто-то из нас выходит из дому обнаженным.
— Но я знаю, что случилось с Паскалем! — прокричал человек. — У него была уважительная причина не появиться у нас в тот вечер.
— Что еще за причина? — спросила Аврора, как только Рози появилась неподалеку от генерала со скатертью и, раскинув ее перед ним, создала между ним и окружающим миром преграду.
— Не сметь! — заорал генерал, стараясь отодвинуть скатерть костылем.
— Ну уж нет! — Рози оказалась проворней генерала: не успел он сообразить, что происходит, как был спеленут в приличный с виду сверток.
— Боже мой! — воскликнул он с досадой. — Вам гораздо интересней закутать меня, словно мумию, чем выслушать то, что я хотел вам сообщить. Можно подумать, что ни одной из вас не доводилось видеть обнаженного мужчину.
— Если воспользоваться более точным определением, — сказала Аврора, — то мы увидели на одного голого мужчину больше, чем требовалось. Что же такое ты разузнал о безответственном поведении Паскаля, который отсутствовал в тот вечер, когда меня похитили?
— Как похитили? — спросил генерал. — Никто тебя не похищал, и ты это прекрасно знаешь.
— Ну, разумеется, нет, но Паскаль-то считал, что похитили, и с его стороны было безответственно не появиться у нас и не присоединиться к поискам моих похитителей, — сказала Аврора. — Мне кажется, логика моих рассуждений безупречна, даже если это все и выдумки.
— Так я же именно об этом и пытаюсь рассказать тебе! Он попробовал приехать, но разбил машину и больше суток был в больнице, не приходя в сознание. Только что позвонили из его консульства. Кажется, опасность миновала, но, по-моему, у него теперь две трещины в черепе.
Аврора вздохнула. Это был точно такой вздох, которого терпеть не мог генерал. Она и так неважно выглядела, а уж после этого вздоха, показалось ему, с нее слетели остатки бодрости, которые еще оставались, пока она шла по дорожке к дому. Он собирался поведать ей сногсшибательную новость, что, когда он принимал душ, у него была эрекция! Случилось это с час назад, но она выглядела такой усталой, что он решил об эрекции некоторое время не рассуждать.
— Он не умрет, — уверил он Аврору, решив, что слишком поторопился сообщить ей о трещинах в черепе Паскаля, не подготовив ее как следует. — Он ехал на помощь, но попал в аварию.