Вечная философия
Шрифт:
Глава 12 ВРЕМЯ И ВЕЧНОСТЬ
Вселенная - это вечная цепь событий; но, согласно Вечной Философии, ее основой является вневременной "данный момент" божественного Духа. Классическое определение этой взаимосвязи между временем и вечностью можно найти в заключительных главах "Утешения Философией", в которой Боэций суммирует концепции своих предшественников, в частности, Плотина.
Одно дело - плыть по течению бесконечной жизни, и совсем другое объять всю бесконечную жизнь, что и является отличительной способностью божественного Ума. Похоже на то, что бренный мир отчасти подражает тому, чего он не может полностью постичь или выразить, привязываясь к любой существующей в данное мимолетное мгновение сверхъестественной силе - силе, которая, ввиду того, что она является определенным образом вечной Божественной Силы, придает всем, что похоже на нее, видимость бытия. Но в силу того, что она не может стоять на месте, она отправляется в бесконечное путешествие во времени; итак, она пришла, чтобы уйти, и своим движением она продолжает жизнь, всю полноту которой невозможно постигнуть, пребывая
Боэций
...Бог вечен и сохраняет состояние, в котором, кроме настоящего, нет ничего, то и знания Его, превосходя движение времени, пребывает в простоте Его настоящего, содержа в себе в совокупности бесконечную протяженность будущего и прошедшего. И все это Бог обозревает в непосредственности своего знания, как если бы все это происходило в настоящем.
Боэций
Знание того, что происходит в данный момент, не определяет самого события. То, что в обиходе называется Божественным провидением, в действительности, является вневременным знанием "настоящего момента", которое совместимо со свободой бренной человеческой воли.
Происхождение всего сущего, развитие всей вещей, которые изменяются и движутся, имеет свои причины, порядок, формы от неизменного божественного разума, заключенный в сферу своей простоты, этот разум содержит образ многообразия сущего, подлежащего управлению. Этот образ, когда рассматривается в чистом виде в самом божественном разуме, называется провидением, если же он сопрягается с вещами, подвластными Богу, то, как еще ведется от древних, называется судьбой... Провидение есть сам божественный разум, стоящий в главе всех вещей и располагающий все вещи, судьба же есть связывающее расположение изменяющихся вещей; посредством нее провидение упорядочивает их существование. Провидение объемлет в равной степени все, как отдельное, так и бесконечное. Судьба же упорядочивает движением отдельное, распределяя и наделяя местом и формой. Таким образом, разветвление временного порядка, заключенное в самом божественном разуме, есть предзнающее провидение, а воплощение этого порядка непосредственно во времени зовется судьбой... Подобно тому, как мастер уже имеет форму вещи, которую собирается сделать, как бы держа ее перед своим мысленным взором всю сразу, приступает к ее осуществлению во времени, так и Бог в своем провидении располагает единственным и непреложным образом того. что должно совершиться. Судьба же предписываемое проведением направляет относительно времени и места... Отсюда следует: все. подчиненное судьбе, подвластно и провидению, которому подчиняется и сама судьба, но некоторые вещи, подвластные провидению, находятся выше линии судьбы.
Боэций
В самом деле, простое понятие часов свертывает в себе всю временную последовательность. Пусть часы будут замыслом. Тогда, хоть мы сначала слышим звон шестого, а не седьмого часа, седьмой мы слышим все равно не позже, чем предписывает [единовременный] замысел. Причем в замысле шестой час не прежде, чем седьмой или восьмой: в едином замысле часов никакой час не прежде и не после другого, хотя звонят только в предписанной последовательности, и не будет ошибкой сказать, когда мы слышим звон шестого часа, что часы звонят шесть потому, что так хочет замысел их мастера.
Николай Кузанский
Со времен Гоббса противники Вечной Философии отрицают существование вечного "настоящего момента". По мнению этих мыслителей, время и перемены изначальны; другой реальности не существует. Более того, они полагают, что будущие события совершенно непредсказуемы и даже Бог не может ничего знать о них. Соответственно, Бог не может считаться Альфой и Омегой - а только Альфой и Ламбдой (впрочем, на месте Лам-бды может быть любая другая промежуточная буква из ныне действующего алфавита). Но факты, собранные Обществом Физических Исследований, и статистические данные, накопленные в ходе множества лабораторных исследований экстрасенсорного восприятия, неумолимо указывают на то, что даже человеческий разум способен на предвидение. И если даже бренное сознание может знать, какая именно карта ляжет на игорный стол в течение следующих трех секунд, или какой корабль потерпит крушение на следующей неделе, то идея о том, что вечное сознание осведомлено о событиях, которые по отношению к нам будут происходить в далеком будущем, не может считаться невероятной или даже изначально невозможной. "Обманчивое сейчас", в котором живут человеческие существа, вероятно, всегда является чем-то большим, чем коротким периодом перехода от известного прошлого к неизвестному будущему, воспринимаемым, в силу живости памяти, как то, что мы называем "настоящим моментом"; возможно, что "сейчас" всегда содержит какую-то часть близкого и даже относительно далекого будущего. Для Божества это "обманчивое сейчас" может являться именно тем intenriinabilis vitae tota simul et perpetua posessio, о котором говорит Боэций.
Существование вечного "настоящего момента" иногда отрицается на том основании, что бренный порядок не может сосуществовать с другим порядком, находящимся вне времени; говорят также, что изменчивая субстанция не может образовывать единство с субстанцией неизменной. Разумеется, эти доводы можно считать справедливыми в том случае, если бы природа вневременного порядка была механической, или если бы неизменная субстанция обладала бы пространственными и материальными качествами. Но Вечная Философия говорит о том, что вечный "настоящий момент" - это сознание; божественная Основа - это дух; бытие Брахмана - это "чит", или знание. Идея о том, что вечное сознание знает о вечном мире и, зная о нем, поддерживает его существование и постоянно занимается творчеством, не содержит в себе
Вот, наконец, мы добрались и до аргументов противников идеи о том, что человеческий разум может познать божественную Основу и, в результате, соединиться с ней. Эта идея считается абсурдной, поскольку дает основание для следующего заключения: "В один момент - я вечен, а в другой - завишу от времени". Но это утверждение является абсурдным только в том случае, если человек, с его двухслойной природой, способен жить только на одном уровне. Но если, как всегда утверждали комментаторы Вечной Философии, человек - это не только тело и душа, но также и дух, и если он способен по своей воле жить, как на обычном человеческом плане, так и на плане гармонии и даже единения с божественной Основой его бытия, то тогда эта идея выглядит совершенно логичной. Тело всегда пребывает во времени, дух всегда пребывает вне времени, а душа - это двойственное создание, которое вынуждено законами человеческого бытия до определенной степени быть связанным с телом, но которое способно, если только пожелает, ощутить свой дух, отождествиться с ним, а через него и с божественной Основой. Дух всегда остается тем, что пребывает в вечном "сейчас"; но человек устроен так, что его душа не может постоянно оставаться отождествленной с духом. В утверждении "В один момент я вечен, а в другой - завишу от времени", местоимение "я" обозначает душу, которая переходит из времени в вечность, когда она отождествляется с духом, и либо добровольно, либо по необходимости, возвращается из вечности во время, когда она решает или вынуждена отождествиться с телом.
Джалаладдин Руми говорил: "Суфий - это сын настоящего времени". Духовный прогресс идет по спирали. Сначала мы дети, живущие, подобно животным, вечным "сегодняшним днем", не тревожащиеся о будущем, и не сожалеющие о прошлом; затем мы переходим в специфически человеческое состояние, то есть оглядываемся назад и пытаемся заглянуть вперед, живем не только сегодняшним днем, но и в значительной степени воспоминаниями и ожиданиями, живем не спонтанно, а руководствуемся правилами, благоразумием, покаянием, страхом и надеждой; и если только мы захотим, то мы сможем продолжать наше спиралеобразное движение вверх к той точке, которая соответствует нашей исходной точке "животного состояния", но находится неизмеримо выше ее. Достигнувшие этой точки снова живут только сегодняшним днем - но это уже жизнь не субчеловеческого создания, а существа, в котором страх сменился любовью к ближнему, надежда - видением; положительный эгоизм спокойных размышлений и отрицательный эгоизм зависти - бескорыстием. Настоящий момент - это всего лишь проход, через который душа может пробраться из времени в вечность, через который благодать может пробраться из вечности в душу, через который любовь к ближнему может перебираться из одной живущей во времени души в другую живущую во времени душу. Вот почему суфий, да и любой активный последователь Вечной Философии, является или пытается быть сыном настоящего времени.
Но очень сходны меж собой тот, Кто суть познал, и тот, кто познает.
Порвите ж цепь, свободу обретая, Хоть, может, эта цепь и золотая...
И то постигни, что свирель пропела, Чтоб твой отринул дух оковы тела.
Джалаладдин Руми
Хотя опустошение памяти и не обладает такими преимуществами, как состояние единения, но оно освобождает души от огромного количества тоски, грусти, печалей, несовершенств и грехов, и уже поэтому является великим добром.
Сан Хуан де ла Крус
В идеалистической космологии буддизма махаяны память играет роль довольного зловредного творца. "Когда Бодхисаттва озирает тройной мир, он видит, что своим существованием он обязан памяти, накопившейся с незапамятных времен, но неверно истолкованной" (Ланкаватара Сутра). Слово, которое мы перевели, как "воспоминания", в буквальном смысле означает "благоухание". Разумтело несет с собой неистребимый запах всего, что было сделано, о чем было подумано, чего хотелось и что чувствовалось на протяжении всей жизни индивидуума и расы. Китайцы переводят этот санскритский термин двумя символами - "привычка" и "энергия". Мир таков, каков он есть, в силу всех осознанно, бессознательно и физиологически закрепившихся привычек, приобретенных нашими предками или нами, как в жизни, так и в прошлых жизнях. Эти устоявшиеся дурные привычки заставляют нас верить в то, что многообразие есть единственная реальность, и что идея "я", "меня", "мое" есть абсолютная истина. Суть Нирваны в том, чтобы "увидеть реальность такой, какова она есть", а не такой, как она нам представляется. Разумеется, такого состояния нельзя достичь до тех пор, пока существуем "мы", для которых реальность может быть относительной. Отсюда и потребность, о которой говорят все комментаторы Вечной Философии, в укрощении страстей, в умертвщлении "я". И укрощаться должны не только аппетиты, чувства и воля, но и сила разума, само сознание и то, что делает наше сознанием таким, какое оно есть - наша личная память и наши унаследованные привычки-энергии. Для достижения полного освобождения недостаточно только расстаться с грехами; должна произойти перестройка разума, "паравитти", как называют ее махаянисты, или коренной перелом в самых глубинах сознания. В результате уничтожаются привычки-энергии, накопившиеся воспоминания, и, вместе с ними, чувство того, что ты являешься отдельным эго. Реальность больше не воспринимается, как quoad nos* (* Что мы (лат.).
– Прим.ред.)(на том основании, что нет никакого nos, которое нужно воспринимать), а как реальность сама по себе. Словами Блейка: "Если б раскрыты были врата восприятия, всякое предстало бы человеку, как оно есть - бесконечным". Те, кто чист сердцем и смирен духом, Сансару и Нирвану, видимость и реальность, время и вечность воспринимают как одну и ту же вещь.