Вечная любовь на сдачу
Шрифт:
Нежданным гостем оказалась Екатерина Сергеевна.
– Вот паразиты!– возмущалась она, на ходу скидывая любимые туфли.– Я заплатила такие деньги,– кричала она в лицо хозяйке дома,– а они обманули!
– Кать, ты о чём?– сегодня Наталья Владимировна решительно никого не понимала.
– Да ни о чём! Я записалась на курсы хиромантов пятой ступени!
– Ну-ну, я помню. И что?
– Что-что! А курсов никаких и нет! Вот что!– Матушка Катерина топала знакомой тропой на кухню.– Эти шарлатаны сняли офис на три дня, собрали деньги и умотали в далёкие края! А магистр хиромантии оказался
– Ужас. А ты в эту самую полицию сходила? Заявление подала?
– А толку-то?– обманутая колдунья, на нервной почве, стала набивать себе рот печеньем, быстро опустошая вазочку на столе.– Я его по-другому накажу,– бубнила она.– Я на него порчу наведу. Я ему все дороги перекрою. Я ему руки-ноги отсушу. Я е-е… кх-х-х…– она вдруг замолчала, выпучила глаза и выставила вперёд руки с растопыренными пальцами.
– Ка-а-ать,– испугалась Наталья Владимировна.– Кать, ты что, в астрал выходишь? Ты только прямо здесь порчу на него не наводи,– взмолилась она.– У нас и так неприятности. Не хватало ещё и чужого негатива.
Екатерина Сергеевна продолжала хрипеть. Её лицо стало приобретать синеватый оттенок.
– Катя, не смей здесь колдовать, я сказала!
– Х-х-ххх… – ответила на колдовской запрет Екатерина Сергеевна. Пальцы на её руках начали медленно скрючиваться.
– Я понимаю, что ты хочешь его задушить,– пыталась успокоить её Наталья Владимировна,– но, может, хватит? Я уверена, что Вселенная уже услышала тебя, и ему стало плохо.
«Какая же она страшная, когда злится!– подумала Наталья Владимировна, глядя на подругу.– Не дай бог перейти ей дорогу!»
– Х-х-х!– громче захрипела Екатерина Сергеевна и повернула иссиня-белое лицо в сторону чайника.– К-х-х!– глаза её закатились куда-то наверх, явив свету белки в красных прожилках мелких сосудов.
– Хочешь чайку?– Наталья Владимировна трясущимися руками налила в полную чашку чая и сунула её неадекватно ведущей себя женщине. Надо сказать, что сделать это удалось с трудом, потому что к тому моменту руки у Екатерины Сергеевны окончательно свело судорогой.
Живая мумия стала жадно хлебать из чашки. Выпив всё до капли, она замычала и снова повернула голову в сторону чайника. Прикончив вторую порцию чая, колдунья постепенно начала приходить в себя. Когда кожа её приобрела свой природный цвет, а глаза вернулись к прежним размерам, Наталья Владимировна решилась снова заговорить.
– Ты успокоилась? Отпустила свой гнев? Катя, помни про закон бумеранга: всё, сделанное нами, всегда возвращается обратно.
– Какой гнев?– просипела Екатерина Сергеевна.– Я печеньем подавилась. Ни вдохнуть – ни выдохнуть. Чуть концы не отдала. Ещё и ты со своим астралом!
– Ну, я думала…
– Что ты там думала? Кстати, про какие неприятности ты говорила?
В ответ Наталья Владимировна рассказала о несчастьях, постигших её дочь.
– Стра-а-анно,– Екатерина Сергеевна на секунду задумалась.– Наоборот, ей сегодня должно было повезти. Я вроде бы весь обряд провела правильно.
– Вот говорила я, что не надо колдовать! Это никогда добром не заканчивается,– Наталья Владимировна недовольно хмурилась и руками теребила край
– Ерунда!– Екатерина Сергеевна не желала сдаваться.– Дело не в колдовстве, а в параде планет. Это всё из-за него. Ничего страшного, через неделю планеты примут благоприятное расположение, и тогда я проведу другой очень действенный ритуал. Я его вычитала в книге Агафона Успешного.
– Кать, я умоляю, только Агафона не надо! Ну, вот ни к чему это.
– Наташка, тёмная ты душа! Агафон Успешный стольким людям помог. Его же вся страна знает.
С лицом обречённого на мучительную смерть, Наталья Владимировна опустилась на табуретку.
– Ладно, Агафон так Агафон,– согласилась она, принюхиваясь к необычному аромату, исходящему от платья подруги.– А что это от тебя дымком попахивает? Тебя инквизиция пытала?
– Не-е-ет,– нараспев ответила Екатерина Сергеевна, отводя взгляд в сторону.– Это вчера свечи немного начадили во время обряда. Кстати,– спохватилась она,– вот это надо положить Юльке под подушку,– она достала из сумочки пупсов и протянула Наталье Владимировне.
Та с сомнением поглядела на страшненьких куколок и брезгливо взяла их двумя пальцами.
– Сомневаюсь, что Юлька захочет, чтобы они лежали под подушкой.
– Хорошо,– быстро сориентировалась колдунья.– Можешь положить под матрац или приклеить скотчем к днищу кровати.
– Ну, это ладно, но у меня вопрос – почему у пупсов головы обгорелые и лента вся в грязи?
–А… это так надо было,– не нашла, что ответить Екатерина Сергеевна. Не рассказывать же правду.– Совсем забыла, ко мне же сейчас клиент придёт,– она быстро подхватила сумку и побежала прочь из гостеприимного дома.
Наталья Владимировна растерянно посмотрела вслед сбежавшей соседке, потом перевела взгляд на, омерзительного вида, пупсов и покачала головой.
– Ещё я всякую гадость под подушки не раскладывала,– пробурчала она, отправляя ритуальных кукол в мусорное ведро.– Пусть объедки им будут пухом.
11 глава
Юля мирно спала и даже не догадывалась, что на другом конце города о ней думает ТОТ САМЫЙ молодой человек. Тот красавец, перед которым она так осрамилась.
Купив в её киоске букет, он прошёл на соседнюю улицу и свернул в проулок, где в полуподвальном помещении располагалось популярное среди местной молодёжи кафе « Каменный грот». Здесь он и двое его друзей уже несколько лет радовали посетителей живой музыкой.
Молодой человек вошёл внутрь через низкую железную дверь и, минуя небольшой узкий коридорчик, попал в зал, где уютно располагались столики с мягкими диванчиками, сцена и барная стойка. На крайнем столике он оставил цветы, о которых его просил друг и взял у бармена чашку кофе. Потом он занялся рутинной работой: проверил счета, переговорил с поставщиками, настроил гитару и немного порепетировал. Всё это он делал по инерции, а сам был где-то очень далеко. За два с половиной часа он не перекинулся ни с кем ни единым словом. Жора и Эдик – его друзья и соратники – были обеспокоены столь странным поведением своего товарища. Они долго наблюдали и ждали, что он сам раскроет причину несвойственного ему молчания. В конце концов Жора не выдержал.