Вечная ночь
Шрифт:
Ему показалось, что у него быстро пульсируют барабанные перепонки и голова сейчас лопнет. Так-так-так. Тикает часовой механизм. Он не сразу понял, что эта пульсация не внутри него, а снаружи. Звук быстрых шагов за спиной, мягкий топот детских ног.
– Мама! Мамочка!
Мальчик, совсем маленький, лет четырех, не больше, бежал к самке гоминида. Она остановилась, оглянулась. Ни удивления, ни испуга не выразило ее отечное лицо. Из всех возможных эмоций только легкая, спокойная досада.
– Петюня,
– Мама, пошли, пошли вместе. – Мальчик схватил ее за рукав, потянул так резко, что она едва удержалась на своих каблучищах.
– Куда вместе? Пусти! Мне в аптеку надо, короче, за лекарством. Петька, да отцепись ты, блин!
– Мама, там Людка плачет, дядя Коля, он ее…
– Молчи! Что орешь на всю улицу? – Она сильно шлепнула его ладонью по губам.
Странник заметил пятна черного лака на ее ногтях. Мальчик завертел головой, всхлипнул. Она убрала руку.
– Мама, пойдем домой, прогони этого Кольку, не бери у него денег, прогони его! Он злой, плохой! Прогони! – Ребенок говорил громким шепотом и по-взрослому косился на Странника, который застыл возле них.
– Мужчина, короче, все в порядке, чего, блин, встал, деловой такой? – Самка добродушно ощерилась.
– Мама, пошли скорей, Людка там одна с ним, ну, пошли! – хныкал ребенок.
– Беги, Петюня, я только в аптеку и сразу вернусь, ты понял? Беги, блин, я сказала!
– А Людка?
– Он, это, короче, так играет с ней, понял, нет? Играет.
Она легонько подтолкнула его. Мальчик побежал назад, в подвортню.
– Помоги, спаси меня! – кричал ангел.
Прямо напротив светилась бело-зеленая ослепительная вывеска: «Аптека 24 часа». Странник, не задумываясь, направился туда.
Ему надо купить детское масло после купания «Беби дрим». Самке гоминидихе нужны шприцы. Наркотики она уже купила. Некий Колька дал ей денег, и за это она оставила в полное его распоряжение своих детей.
– Помоги, спаси нас! – надрывались голоса ангелов, уже не одного, а двух. Маленькие дети подбежали к самому краю пропасти, и нельзя было медлить.
Тусовка – высшая форма жизни. Концерт в ночном клубе поднял Вазелину настроение, прочистил мозги. Деньги, конечно, небольшие, зато успех гарантирован. Публика вся его. Люди, которые балуются травкой, общаются в Интернете, презирают слюнявые обывательские ценности, обожают все, что круто и прикольно. Поколение Next. Хотя возраст тут ни при чем. Главное – абсолютная внутренняя свобода.
Эстрада размещалась внизу. Зрители сверху, на стилизованных строительных лесах. Там стояли столики. Официанты бегали по шатким деревянным лестницам, разносили спиртное, кофе, сухарики и чипсы. Кто-то сидел перед раскрытым ноутбуком, кто-то читал книжку или журнал, кто-то извивался и ломался
Вазелин спел несколько старых хитов, получил свою порцию воплей, свиста, аплодисментов. Разгоряченные, обкуренные девочки бросались к нему на шею. Он целовал каждую в щечку, смеялся. Наташа ревниво крутилась рядом. Разумеется, ревность ее ничего не значила. Она отлично это понимала и старалась сдерживать свои дурацкие чувства.
– Какой ты классный, Вазелин! Я тебя обожаю! – Незнакомая красоточка лет пятнадцати обхватила его за шею и не отпускала. У нее были гладкие золотые волосы до пояса. Огромные глаза казались совершенно черными из-за расширенных зрачков. Высокая, почти одного с ним роста, она ничего не весила. Талию можно было обхватить пальцами.
– Ты гений, я вся твоя! – бормотала она, прижимаясь к нему всеми своими хрупкими косточками. – Ну же, поцелуй меня! Вазелинчик, я от тебя балдею!
Краем глаза он заметил несколько фотовспышек. Отлично. Концерт должен попасть на страницы светской хроники. Пусть все видят, как его любят девочки, какой он плейбой и супермен.
Он чмокнул белокурую худышку в лоб, осторожно отцепил ее руки. Конечно, она хороша, готова на все и вполне в его вкусе. Но у него другие планы. Поверх ее золотой макушки он беспокойно шарил взглядом по залу. Среди множества девичьих лиц ему то и дело мерещилось одно, совсем детское. Голубые круглые глаза, каштановые волосы, заплетенные в косички-дреды. Тонкая цыплячья шейка.
– Ее нет, – тихо сказала Наташа, помогая ему высвободиться из объятий золотоволосой обкуренной красотки.
– Кого? – спросил он шепотом.
– Да ладно тебе, – Наташа грустно усмехнулась, – я все знаю.
Разговаривать было трудно. Из динамиков гремел тяжелый рок, громко щебетали поклонницы. Вазелин взял Наташу за руку и быстро поволок к выходу.
– Ну? – спросил он, когда они оказались в фойе, у стойки охранника.
– Не понимаю, что ты так завелся? – Наташа дернула плечом.
– Кто завелся? Я? По-моему, это ты не в себе. Со мной как раз все в порядке.
«А ведь она просто так не отвяжется, – подумал он с тоской и раздражением, – начнет ныть, упрекать. Может нагадить напоследок. Впрочем, что я мучаюсь? Как будет, так и будет. Только бы малышка Женечка не выкинула какой-нибудь фортель. Почему ее сейчас нет? Ведь обещала. Папа не разрешил?»
– Что с тобой? Успокойся! – упрямо повторяла Наташа и заглядывала ему в глаза.
– Отстань! – тихо взревел он и покосился на какого-то незнакомого парня, который курил возле туалета.