Вечная охота
Шрифт:
Глава 2. Смерть в Аннуне
Двадцать четыре рыцаря под предводительством принца Виглафа въехали в ворота Рэлле. Дамы бросали им под ноги цветы, которые тут же сминали покорные кони, а детишки махали своим кумирам. Красные Плащи в очередной раз наслаждались всеобщим обожанием. Один воин, которого прозвали Ежом, не выдержал и послал воздушный поцелуй аристократке. Та задержала дыхание, словно под водой, и вмиг стала пунцовой, а ее подружки тихо засмеялись.
Рядом с принцем шел и Гален Бирн. Пожалуй, единственный из рыцарей, кто никак не реагировал на бушующую толпу.
Виглаф наклонился к своему другу и тихо прошептал:
– Кажется, Лили из рода Ростоулов положила на тебя глаз. Когда мы проезжали мимо, она чуть слюной не захлебнулась.
– Она смотрела на тебя, – коротко ответил Гален. – На твои белые волосы и власть. Ростоулы уже не первый десяток лет косятся на трон, если верить слухам при дворе.
– С каких пор ты им веришь? – Рыцарь не ответил, только пожал плечами. – А она красива, – задумчиво сказал Виглаф. – Стоит сегодня посадить ее подле себя, как думаешь?
– Она же не грошовая проститутка.
– И то верно. – Виглаф закрыл тему. – Отец!
Король Фенатор и королева Ри’Ет стояли возле статуи Виглафа Великого. Их наряд не дышал роскошью, в нем не было мелких деталей, требующих кропотливой работы. Про дублет короля вряд ли можно было сказать что-то кроме «удачный», хоть он и был выкрашен в цвета рода Арлеев: синий и серебрянный. И уж точно барды не слагали бы песен про простое платье королевы, такое же белоснежное, как и ее волосы. Но одежда правителей была совсем новая, ее никто не видел до этого. Сшитая точно по меркам она идеально подходила им и только им, нельзя было представить кого-либо в их нарядах.
Виглаф спешился, резко притянул к себе Фенатора и обнял, похлопав того по спине. Мать же принц нежно взял за плечи и поцеловал в щеку, а потом поклонился ей. Вместе с Виглафом поклонились и все Красные Плащи, а за ними весь Рэлле. Ри’Ет легонько дотронулась до щеки сына и улыбнулась ему.
– Сегодня великий день! – сказал Фенатор голосом маститого оратора. Сказал так, чтобы его услышало как можно больше людей. – Мой сын вернулся с очередной победой над фоморами! Признаться, я не до конца верил, что он сможет разбить силы, превосходящие его в четыре раза, но все же он тут! – Виглаф улыбнулся откровенной лжи отца. – Сегодня в родовом замке Арлеев будет пир! И пусть ваши бокалы наполнятся вином из моих погребов!
Виглаф встал и широко улыбнулся. Даже будучи ниже своего отца, он казался величественнее. Плечи не такие усталые, глаза не впалые. Все тело дышит молодостью и готово в любой момент броситься в бой. Белые волосы, так непохожие на седые, впитывали свет солнца и сияли сами.
Фенатор кивнул одному из своих пажей, и тот тут же принес небольшой сверток красного шелка. Король прогнал слугу и передал сверток Галену.
– Это мой дар тебе за верную службу мне, моему сыну и стране, сир Бирн. – Фенатор понизил голос, чтобы его могли слышать только самые близкие.
Гален
– Это великая честь, – сказал рыцарь и поклонился уже в третий раз.
– Я приказал лучшим мастерам по коже изготовить для этого кинжала лучшие ножны, которых он достоин. Пусть он верно служит тебе.
Медленно толпа перешла в родовой замок Арлеев. Широкие залы не смогли вместить в себя всех желающих, даже часть аристократии осталась за воротами и устало разбрелась по домам, но все же внутри собралось полторы сотни самых богатых людей Аннуна. Здесь были бароны с запада, мечтающие отдать своих дочерей за молодого принца. Были герцоги с востока, хвастающие своими успехами в военном деле. За столами сидело немало рыцарей, которые не видели друг друга годами. Разговоры не стихали ни на миг. Где-то обсуждалась затяжная война, где-то сетовали на непослушных крестьян, где-то сплетничали.
Гален не обращал внимания на гул, окружающий его. Он спокойно ел жареное мясо, запивая его вином, и смотрел по сторонам, словно кто-то мог напасть на его короля, беззаботно смеющегося неподалеку. Предводитель Красных Плащей всегда сидел рядом с королевской семьей. И если те были летним солнцем, радующим людей своим светом и теплом, то Бирн напоминал тучу, которая грозила вот-вот закрыть это солнце ото всех.
– Где же эти барды и шуты? – вдруг крикнул Фенатор, хлопнув рукой по подлокотнику. – Мне надоели праздные беседы, хочу веселья!
– Совсем недавно я видел одного из них, мой король, – сказал кто-то с другого конца зала. – Своими оленьими рогами он чуть не сбил меня с ног!
– Ба! Оленьи рога! Эка глупость. – Король повернулся к сыну. – Не побалуешь отца музыкой, пока твои руки еще в состоянии держать лютню?
– Наш сын устал, – сказала Ри’Ет, положив свою руку на руку мужа. – Он, конечно, бог, но и богам нужен отдых. Даже богам грома.
– Гром? – По тону Фенатора нельзя было сказать, он возмущается или насмехается. – Единственный гром, что он способен призвать, так это гулкий рык из своего живота, когда переберет с вином! Давай, сынок, не заставляй отца ждать.
– Для тебя, – Виглаф встал, вытер салфеткой губы и поцеловал отца в лоб, – что угодно. Лютню мне!
– Лютню принцу и богу грома! Ха-ха!
Прыщавый парнишка принес Виглафу лютню, а один из рыцарей учтиво отдал ему свой стул. Принц размял пальцы и взял несколько аккордов. Лютня была не его, ее давно не настраивали, и теперь она звучала совсем фальшиво. Виглаф настроил инструмент и снова прислушался. Струны зазвучали звонче и ярче, а главное – совсем чисто.
– Какую бы песню сыграть, а? – спросил принц. В зале тут же принялись наперебой перечислять самые разные названия. «Мертвый фомор», «За два гроша пропил я деву», «Двадцать три мужика», «Поход на юг», «Дровосек и ветер» и еще десятки вариантов. Но Виглаф выхватил только один из них. – «Юродивый оруженосец». Слыхал я эту песню как-то в одном трактире. Пели ее, конечно, бездарно. Ну что ж…