Вечная отличница: В школе арабских танцев
Шрифт:
К слову сказать, их жизнь отнюдь не была идеальной, медово-мармеладной, как в романе. Алекс обладал всеми достоинствами и недостатками нормального мужчины — любил покутить с приятелями, выпить и пошалить. Иногда его шутки были не лучшего свойства.
Как-то Алекс и компания напоили одного из приятелей до бесчувствия, уложили в постель, а дверь в его квартиру заклеили обоями под кирпич. Утром бедолага открыл дверь, пребывая в состоянии тяжелейшего похмелья, и понял, что его замуровали. Тем временем друзья умирали со смеху, наблюдая эту сцену на мониторе: предварительно они поставили в квартире видеокамеру…
Пару
Он обожал валяться на диване, непрерывно дергая Ксюшу: то хотел чаю, то вкусненького, то чтобы она с ним посидела, то чтобы поговорила. Но Ксюшу это совершенно не раздражало: с ней Алекс был добр и ласков. Он был по-настоящему живым человеком.
Случались и ссоры, подчас на повышенных тонах. Правда, остыв, оба заставляли себя не дуться, а найти силы повиниться и простить. В общем, жили, как говорится, нормально.
Самое смешное, что Ксении пришлось отчасти вернуться к юриспруденции.
Однажды Алекс вернулся жутко расстроенный и злой.
— Что случилось? — спросила Ксюша, подав ужин.
— Не бери в голову, разберусь, — процедил он.
— И все же расскажи, — попросила она. — Иначе я буду нервничать.
История оказалась старой как мир. Алекс не прочитал внимательно контракт на очередные съемки и подмахнул его, не зная, что в тексте были пункты, запрещающие ему сниматься в других проектах, пока фильм не будет сдан в производство. Алекс рассчитывал, что съемочный период продлится не более полутора месяцев. Но, как водится, началась какая-то заморочка с деньгами, съемочная группа сидела без дела и без заработков. А когда кто-то из актеров попытался взяться за новую работу, продюсеры пригрозили судом.
— Дай мне посмотреть контракт, — сказала Ксения. — Тряхну стариной.
Внимательно изучив документ, она сразу обнаружила пункты, которые могли помочь съемочной группе, и предложила переговорить с продюсерами. Алекс долго отнекивался, но потом согласился. Оставаться на мели ему, как любому нормальному человеку, совершенно не хотелось.
Ксения облачилась в деловой костюм и отправилась в крестовый поход местного значения. Пообщавшись с ней, продюсеры приуныли, как сарацины в осажденной крестоносцами крепости, и сошлись на том, чтобы оплатить членам группы простой и не препятствовать параллельным съемкам. Народ пришел в восторг. Друзья Алекса предложили Ксюше создать актерское агентство.
Возвращаться к профессии ей не очень хотелось, но, с другой стороны, помочь ребятам было нужно. Так получилось, что Ксюше вновь пришлось сочетать танцы с юриспруденцией. Увы, sic transit gloria mundi, что в переводе с языка современников Цицерона обозначает «нет в жизни счастья», а может быть, и что-то иное.
Дела пошли очень прилично, да и деньги поступали совсем неплохие, что всегда приятно.
Так бы мирно и текла их с Алексом жизнь, если бы…
Нас приглашают в Голливуд
В почтовом ящике обнаружился толстый желтый конверт, густо облепленный марками. Внутри покоилось напечатанное на дорогой бумаге предложение Алексу сняться в небольшой эпизодической роли русского танцора
— Нет, сэр, это не шутка. Наш режиссер был в Москве и видел вас в одном из сериалов. Ему понравилось ваше лицо. Он считает, что вы нужный типаж. Так вы примете наше предложение?
— Даже не знаю… — нерешительно ответил счастливчик: ему ужасно не хотелось уезжать от Ксении.
Будто угадав его сомнения, собеседник добавил:
— Вы можете взять с собой кого-нибудь из членов семьи или подругу. У вас будет свой домик на время съемок, места хватит.
Поговорив вечером с Ксенией, Алекс решил не упускать шанс стать вторым Майклом Дугласом. Ксюша согласилась устроить себе отпуск и поехать в Штаты на два месяца.
Через неделю они уже гуляли по бульвару Сансет, глазея на праздную жизнь вечернего Лос-Анджелеса, и наслаждались роскошной американской жизнью. Киностудия предоставила маленький домик с одной спальней, гостиной и кухней, а на заднем дворе имелся небольшой бассейн с чудесной теплой водой. После ужина Ксюша и Алекс с бокалами вина коротали там время за приятными беседами или не менее приятными занятиями: по заветам голливудских фильмов занимались любовью в бассейне. Ощущения были несколько непривычными, но весьма яркими.
Алекс подплывал вплотную к Ксюше. Она хваталась руками за никелированный поручень, предусмотрительно укрепленный на уровне поверхности воды, и обхватывала Алекса ногами за талию. Сначала они долго целовались, потом он принимался ласкать ее грудь, его руки скользили вниз и стягивали с Ксюши трусики. Одной рукой она продолжала держаться за поручень, а второй осторожно спускала его плавки, брала, выражаясь языком классической Греции, «жезл Геракла» и начинала его поглаживать подушечками пальцев. Алекс сильно возбуждался и целовал Ксюшу еще крепче. Тогда она сжимала жезл ладонью, а большим пальцем оттягивала вниз крайнюю плоть. По телу Алекса проходила дрожь нетерпения, что крайне забавляло и радовало Ксюшу. Она обхватывала его за ягодицы и начинала исследовать границу, разделявшую два крепких полушария. Алекс сердился: ему казалось, что такие ласки граничат с гомосексуальными штучками. На самом деле ему, как и многим мужчинам, просто стыдно было признаться, что игра доставляет огромное удовольствие, особенно когда женские пальчики дотрагивались до самого заветного местечка и даже осмеливались массировать его. Наконец, доведя Алекса до исступления, Ксюша позволяла ему проникнуть в свое сокровенное святилище и… взрыв был неминуем.
Это диковатое сочетание любви с водными процедурами было самым замечательным в их путешествии.
— Господи! — с чувством признался как-то Алекс. — Никогда не думал, что может быть настолько хорошо.
— Знаешь, то, что все так хорошо, меня иногда пугает. Так в реальной жизни не бывает, — задумчиво ответила Ксюша.
— Но ведь это есть?
— Это есть, — эхом отозвалась она. — Но мне все равно страшно: кажется, вот-вот открою глаза и проснусь. А наши отношения — только приятный сон.