Вечная полуявь
Шрифт:
«Догадались, что сперва нужно разделаться со снайпером» – подумал Страж. «Логичное решение».
Слияние с ветром.
Вот он уже за спинами тех, кто только что собирался стрелять по его женщине. Взмах клинка, уворот, выпад, взмах.
Прикрыть своих стрелков, уже оседавших на палубу, запоздало ринулись еще с десяток бойцов, и он принялся танцевать. Его танец был не таким как у Алисы, ибо вместе с ним на лезвиях мечей танцевать принималась смерть. Сталь со свистом резала воздух, утопая в податливой плоти и, словно бы не замечая преграды, двигалась дальше к новым и новым целям.
Вот наконец остатки мечников, пригибаясь, потянулись
Выстрел.
Один из них, оставшись без головы, стрелой полетел в сторону фальшборта, так и не успев найти себе укрытия.
Тисато готов был поспорить на что угодно, что губы Алисы, сейчас прошептали «хэд-шот».
Все стихло и теперь ему предстояла самая сложная часть работы – зачистить нижние палубы и не допустить подрыва порохового погреба судна.
Крутанув ниндзято, чтобы стряхнуть с лезвия кровь, Страж аккуратно убрал его в ножны и поднял руки, обозначая так, что оставшимся на берегу следует выдвигаться к кораблю. Пользуясь короткой передышкой, Тисато осмотрелся, вспоминая всю их операцию.
Ночью, добравшись до лагеря, они стали планировать свои дальнейшие действия. Им предстояло, минуя десант противника, достичь пляжа, а затем захватить судно с наилучшими ходовыми характеристиками из тех, что стояли на рейде. В этом не хитром плане содержалась масса сложностей: для начала, предстояло решить в каком направлении двигаться, так как мечники вряд ли дали бы им спокойно разгуливать по побережью, выбирая себе посудину побыстроходнее.
Для решения этой задачи Алиса взобралась на один из отвесов скалы возле их пещеры, и осмотрелась через оптику снайперской винтовки. Мечники не зажигали огней на своих кораблях, по-видимому, ориентируясь между собой каким-то иным образом, однако, благодаря тому что в небе стояла полная луна, все было хорошо различимым.
По всему выходило, что Облик потрепал эскадру охраны Сердца Мира очень серьезно. Вокруг острова кораблей было не много, и они стояли группами по два-три судна, на удалении в полкилометра друг от друга и примерно в паре сотен метров от берега. Пытаться захватить при этом любой из таких кораблей означало-бы спровоцировать атаку другого, но вскоре Алиса отыскала подходящую им цель – одинокий клипер стоял довольно близко к берегу, к тому же повернутый к нему бортом, что должно было в перспективе упростить работу снайперу. И несмотря на то, что это вполне могло оказаться ловушкой, все единогласно решили, что другого варианта в любом случае нет.
Второй, казавшейся самой сложной, проблемой являлось то, что им надо было как-то добраться до цели, миновав высадившийся на острове десант. На деле это явилось самой простой частью их замысла. Туман, отругавший всех за несообразительность, объявил через Тисато, что может отлично чувствовать мысли мечников, и несмотря на то, что в тех содержалась лишь непонятная трескотня, он был способен задолго определить расположение противников. Предложение Бриза взять под контроль местную фауну вроде птиц или иных животных, чтобы с помощью них заранее разведать им дорогу, как до того еж проделывал с рыбками, явилось неудачным просто потому, что на острове животных не оказалось.
Дорога до пляжа в итоге заняла более шести часов, так как приходилось трижды менять направление движения, а один раз надолго остановиться, пропуская крупный отряд мечников перед собой. Тисато шел первым, держа на руках Тумана, а Алиса помогала Бризу идти,
Наконец, добравшись до пляжа они выбрали наиболее удачную позицию для снайпера, на пригорке, в зарослях папоротника и Тисато отправился добывать им корабль. Они простились тогда с Алисой очень быстро, лишь коротко кивнув друг другу и Страж, не без боли в сердце, представил их прощание в Сердце Мира, если им все же удастся достигнуть цели. Он хотел бы, чтобы оно было таким же – простым и легким для него и для нее, а главное быстрым. Ему очень не хотелось, чтобы девушка пробыла в ледяном ничто и секунды, а потому он уже давно заготовил для себя текст желания, который собирался выпалить скороговоркой, растворяясь в пустоте и возвращая ее к жизни. Конечно, если бы кто-то спросил Стража, хочет ли он умирать, он ответил бы, что не хочет, однако в данных обстоятельствах любой другой вариант казался ему до смешного абсурдным и нелепым.
В конце концов что могло быть проще и логичнее?
Во-первых, Алиса с ее желанием явно была целью его миссии, а, как известно, все Стражи до него, выполнив свое задание, так или иначе погибали. Во-вторых, он любит ее и хочет, чтобы она жила. Все складывалось словно удачно собранный пазл. Все кроме одного. Последняя загадка гласила: когда придет время завершить свой путь, помни, что сей мир создан спящими словно игрушка для малого дитя. А потому, назови лишь то, что не причинит никому боли.
Значит у него оставался и иной путь – уйти вслед за ней, пожелав для себя небытие, оставшись вместе хотя бы и только там.
Однако, у него было еще и, в-третьих. Тисато знал, что Алиса, была бы готова пожертвовать собой, даже если бы он не прикрывал ее своим желанием. Но он прикроет. Обязательно прикроет, как она прикрывает его огнем из своей винтовки. Просто потому, что такие люди как она, способные от любви к этому миру пожертвовать собой – миру нужны. И быть может нужны куда больше, чем весь Храм Тишины с его Хранителем и всеми Стражами вместе взятыми, прошлыми и будущими.
Тисато взглянул на воду и увидел, что одна из шлюпок, на которой десант мечников добирался еще вчера до берега теперь несла Алису, Бриза и Тумана к клиперу, а, стало быть, пора было действовать.
Он ворвался на нижнюю палубу, ожидая, что по нему сразу же нанесут огневой удар. Так и случилось, а потому Страж привычно похвалил противников за рациональность действий и, выходя из состояния слияния с дымом, принялся сечь их мечом. Пара появившихся стрелков осела на пол с сюрикенами в лицах, и бой был почти закончен. Почти – потому как следом за орудийной палубой был еще пороховой погреб и Тисато не ручался за то, сколько там осталось бойцов и как они предпочтут закончить свою жизнь – от его меча или от доброго взрыва. Благо, что у него оставалась еще одна тэхия – ослепляющая взрывчатка. Вторую он к своему сожалению применил еще в самом начале пути в таверне, в бою с орками, опасаясь, что те могли высыпать в зал и задеть посторонних.