Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки (сборник)
Шрифт:
– О Гуркине? Почти ничего.
– В общем, на другой ответ я даже не рассчитывала. Кстати, ты так ни разу и не призналась, где его подцепила.
– Да просто на улице! Нет, в магазине. Точно, я ходила в супермаркет, у меня развязался поясок на платье и замотался вокруг колеса тележки. Гуркин оказался поблизости, помог мне освободиться, потом слово за слово…
– То есть инициатором знакомства был он? – уточнила Ольга.
– Знаешь, ты слишком прямолинейна. Не знаю я, кто был инициатором знакомства. Может,
– Ты ведь не любишь, когда с тобой заигрывают, – напомнила Ольга. – Особенно в общественных местах. Что же тебя заставило в тот раз изменить привычке?
– Орехов, конечно! Его Гулливерша меня страшно раздражала. Мы тогда еще вынуждены были часто встречаться, она действовала мне на нервы. Я сходила с ума от злости, а тут как раз подвернулся Гуркин.
– На твоем месте я попыталась бы накопать о нем побольше информации.
– Ха! Много ты знаешь о своем Николае!
– Я знаю о нем все, – гордо заявила Ольга. – У меня даже есть копия его медицинской карты.
Мила вспомнила, что в последний раз обнаружила в пиджаке у Гуркина ключи от машины, и решила в спор не вступать. Кстати, сегодня у Андрея как раз был, так сказать, присутственный день. Он собирался прийти в пять и, как всегда, провести в ее квартире время до вечера. Мила поглядела на часы и засобиралась:
– Все, я отчаливаю. Хочу сегодня попасть в больницу к Алику. Надеюсь, Софья не задушит меня одной из резиновых трубок, которых там в избытке.
– Думаешь, она постоянно сидит возле постели мужа?
– Я просто убеждена. И спит, наверное, где-нибудь поблизости, чтобы не пропустить ни одного посетителя. Вряд ли у нее претензии только ко мне. Алик – человек контактный, обаятельный и любит флиртовать.
Алик выглядел весьма неплохо. Голова его была перевязана, как у красного командира в кино, и на фоне повязки темные глаза выглядели особенно выигрышно. Он сидел в кровати, откинувшись на подушках, коих вокруг него было несметное количество. Мила не сомневалась, что это постарались потерявшие голову медсестры.
– А где Софья? – спросила она вместо приветствия.
– Она так долго меня сторожила, что впала в состояние прострации, – усмехнулся Алик. – Ей сделали укол, и теперь ее безнадзорное тело покоится в одной из палат второго этажа. Сказать по правде, она всем тут изрядно надоела.
Мила хмыкнула и, усевшись в ногах кровати, подала Алику пакет:
– Я принесла тебе все, что полагается: фрукты и свежие журналы – на случай, если тебе голодно и скучно.
– Милочка! – воскликнул Алик и, по сложившейся традиции схватил ее за руку. Только на сей раз пошел дальше и, поднеся ладонь к лицу, прислонился к ней пылающими губами.
– Ах, Алик! – укоризненно воскликнула Мила, решительно вырываясь. – Разве ты не знаешь, что у меня
– Этот молодой пижон? – Алик скорчил такую физиономию, будто в нос ему ударил уксусный запах. – Он тебя недостоин.
– Как так – недостоин? – улыбнулась Мила. – Почему недостоин?
– В свободное от тебя время он катает по ресторанам девочек, – заявил коварный Алик. – При этом надевает бесстыдные штаны и вешает на себя вульгарные золотые цепи.
– Ты клевещешь на нуждающегося аспиранта, – погрозила ему пальцем Мила. – Преследуя собственные корыстные интересы.
– Говорю тебе, я пару раз видел его то тут, то там. Ты же знаешь, что я частенько приглашаю партнеров на ужин. И твой Гуркин мне встречался. Кстати, всегда с разными девками.
– Алик, ты его с кем-нибудь перепутал. Ну, сам посуди: ты с ним и виделся-то пару раз по случаю.
– Я его отлично запомнил, – повел бровями Алик и многозначительно добавил: – Потому что ревновал. Ты мне не веришь?
– Судя по блеску твоих глаз, тебе уже лучше? – оставила вопрос без внимания Мила, а про себя подумала: «С Гуркиным надо разобраться как можно скорее».
– Если бы не Софья, я бы уже выписался и вернулся домой. Но она так агрессивна, что я опасаюсь оставаться с ней наедине. Обычно люди в таком состоянии, как она сейчас, совершают бытовые преступления.
– Боишься, что теперь она тебя опылит каким-нибудь химикатом? – не удержалась от иронии Мила. – Надо было сдать ее суток на пятнадцать мести дворы.
– Если бы я знал, что она ударит меня в лоб, загодя позвонил бы в милицию, – с сожалением вздохнул Алик. – Надеюсь, из-за нее ты не изменила своих планов?
– Каких это? – не поняла Мила.
– Ну… Когда я выйду отсюда, мы пойдем в ресторан?
– Ты что? – опешила та. – Из-за чего так рисковать? Если Софья пронюхает…
– Мы будем очень осторожны, – интимным голосом сказал Алик и, завладев обеими руками Милы, прижал их к своей груди.
Тут в палату вошла медсестра и со вздохом произнесла:
– Опять, Альберт Николаевич, ваша жена разгуливает по коридорам. Бледная, словно привидение. Наверное, подглядывала за вами. Отправьте вы ее, в самом деле, домой, всем легче станет.
Алик позеленел и, отбросив руки Милы, начал судорожно хватать ртом воздух.
– Вам плохо? – подпрыгнула сестричка, обеспокоившись.
– Не волнуйтесь, – усмехнулась Мила. – Это просто синдром обманщика.
Она подула на Алика, потом легонько похлопала его по щекам.
– Послушай, дорогой, если ты так боишься свою жену, то будь с ней честен.
– Она все равно ревнует! – вскричал взбешенный Алик. – Есть повод или нет, я страдаю одинаково!
– Ах да, я уже, кажется, знакома с этой точкой зрения, – пробормотала Мила.