Вечное таинство – смерть
Шрифт:
Я смотрел на это положительно. Почему бы мне и не отправиться по адресу, продиктованному мне комиссаром? Тем более что врагиня юности Лулу проживала совсем недалеко от кладбища, в том же районе: улица Роз, 12.
Мы простились с комиссаром, и я поспешил на выход.
Глава 26. Умница Люсиль Бонье
Люсиль Бонье проживала в микрорайоне, которых остается все меньше на карте Парижа: уютный мир, состоящий из трех-пятиэтажных домов на узких каменных улочках, с симпатичными магазинчиками на первом этаже, выставляющими на тротуар корзины со своим товаром — свежими фруктами и овощами, богатым набором
Я невольно задержался перед лотком с изумрудными кочанами брокколи и ароматнейшей зеленью базилика, подумав, что неплохо бы сегодня самому приготовить что-нибудь аппетитное со всеми этими травами-приправами и сочным мясцом средней прожарки под сырной корочкой…
Едва я подумал об этом, мгновенно ощутив легкое чувство голода, как услышал за спиной звонкий голос продавщицы:
— Люсиль, ты что-то давно к нам не заходила — никак к овощам совсем охладела?
Разумеется, в этом районе проживала не одна женщина по имени Люсиль, и все-таки, услыхав это громко прозвучавшее имя, я невольно обернулся, чтобы взглянуть, кому была адресована задорная реплика.
— Кто сказал, что охладела? Приболела? и все дела.
Как хотите, но я мог бы поклясться, что передо мной и есть та самая Люсиль Бонье! Как это выразился комиссар?
«Эта Люсиль, по отзывам всех, была очень умной и начитанной, великолепно училась, но вот внешностью бог ее обидел — дурнушка. Да и характер сварливый, поэтому Люсиль никто не любил…»
Передо мной стояла серая страшилка. Ровесница двадцатилетней красавицы Лулу выглядела как существо без возраста — с одинаковой легкостью ей можно было дать и тридцать, и за пятьдесят. Расплывшаяся толстушка невысокого роста с круглым лицом, на котором, точно нарисованный детской неумелой рукой, кривился тонкогубый рот в вечно недовольной гримасе, а крошечные пуговки глаз смотрели на мир сквозь стекла круглых очков, как будто перманентно осуждали всех в повальной несправедливости и жестокости.
Итак, нужно было, не медля, использовать преподнесенный мне судьбой шанс — брать Люсиль под уздцы. Я улыбнулся немного печальной улыбкой горемыки, которому точно так же, как и Люсиль, несправедливая жизнь дарила мало радости.
— Мадам Бонье? — Я слегка поклонился. — Извините, я услышал ваше имя и подумал: а вдруг сегодня мне наконец повезет! Дело в том, что я — начинающий журналист, и мне дали задание написать о самой талантливой выпускнице приюта Сент-Клементин. Директор приюта дала мне ваш адрес…
Надо было видеть, как в мгновение ока волшебно преобразился весь облик страшилки Люсиль! Она тут же вся подтянулась, словно на глазах став чуток повыше да постройнее, пуговки-глазки заблестели и слегка «увеличились», а тончайшая ниточка губ заметно порозовела.
— Мадам Стронски всегда была справедливой и заступалась за меня. Помню, как на выпускном вечере она назвала меня умницей Люсиль! Так, говорите, это она вас ко мне направила? А вы из какого журнала? Или из газеты?
После ленивого ответа умницы Люсиль задорной продавщице овощей вдруг услышать ее бойкий щебет — признаюсь, я опешил, впрочем, тут же широко улыбнулся.
— Журнал «Весь Париж», — уверенно соврал я первое пришедшее на ум название. — Готовится к выпуску первый номер. Дебют журнала и моя дебютная статья! Я возлагаю на нее большие надежды. Честно сказать, я хотел зайти к вам еще вчера-позавчера, но…
Я не успел договорить, как преображенная дурнушка замахала на меня своими ручками.
— Это даже к лучшему! Я только сегодня более-менее встала на ноги — лежала с температурой и ужасным кашлем. Хорошо,
Сами понимаете, сообщение о болезни и тетушке Марьям априори освобождало Люсиль от малейших подозрений по поводу какого-либо ее участия в похищении Лулу, равно как и в жутковатых убийствах на кладбище Монмартра. И тем не менее требовалось вытянуть из нее интересные факты некрасивой истории в агентстве «Мадлен», последствием которой, возможно, и были все трагические события последних дней.
Вот почему я, любезно изогнувшись, пригласил девицу в ближайшее кафе – за чашечкой кофе поболтать запросто, по душам, чтобы позже наша милая беседа без проблем вылилась в великолепнейшую статью. Разумеется, Люсиль оживилась еще больше – с триумфальной улыбкой огляделась по сторонам, точно желая убедиться, что нашу беседу, умирая от зависти, слышали все никчемные продавщицы на улице, и отправилась за мной с гордо поднятой головой.
Глава 27. Версия Люсиль
Мы устроились за столиком прямо на тротуаре — не слишком удобно, но других кафе поблизости не наблюдалось. Заказав по вкусу девушки кофе латте, я, не откладывая дела в долгий ящик, принялся за свои вопросы.
Сделав виртуозное вступление на тему просто потрясающей глупости большинства современных девиц, от слащавого вида которых давно все устали, я перешел к редкому типу женщин — к умницам. Конкретнее — к Люсиль Бонье. Заставив свою соседку по столику в очередной раз победоносно зардеться, я поинтересовался, каково это — трудиться в обществе смазливых дурочек, только и умеющих хлопать наклеенными ресничками.
Люсиль тяжело вздохнула, неутешительно покачав головой.
— Вы сами, мсье, все сказали за меня: глупейшие создания только и умеют хлопать накладными ресницами! О чем с ними говорить? Я с ними и не общаюсь — предпочитаю мир цифр, мир математики. Могу с ходу сообщить вам, сколько стоит каждая красавица нашего агентства!
И она усмехнулась так, словно точно знала: стоимость красавиц намного ниже стоимости ее, Люсиль Бонье. Но, разумеется, я предпочитал не задерживаться на этой теме, с милейшей улыбкой повернув беседу в нужную мне сторону: несколько месяцев назад в агентстве «Мадлен» произошел неприятный инцидент, в котором оказалась замешана некая Лулу…
— Надеюсь, вы понимаете, Люсиль, что моя статья должна показать вас с точки зрения самодостаточности: вы, воспитанница приюта, не имея поддержки родных и близких, всего добиваетесь сами, своим трудом и умом. А не приходилось ли вам сталкиваться с бывшими соученицами по приюту? Не секрет, что отсутствие мозгов подчас приводит красоток в мир криминала. Например…
Я даже не успел договорить всю фразу до конца: славная Люсиль махом заглотила наживку.
— Абсолютно с вами согласна и даже могу привести поучительный пример! — перебила меня она, едва не потирая ручки от удовольствия. — Представьте себе: я работаю в солидном агентстве «Мадлен», и меня там очень ценят. Так вот, когда я устроилась туда на работу, мне стало известно, что среди моделей агентства есть одна моя «коллега» по приюту — Лилиан Лагранж! В агентстве ее, как и в приюте, все звали запросто — Лулу. Большей дурочки я за всю жизнь не встречала! Но с другой стороны — чем ей еще зарабатывать на жизнь, как не своими ножками да глазками? Не обижайтесь, но вы, мужчины, любите глазеть на таких, и чем глупее — тем лучше для вас. Во всяком случае, нет никакой нужды по вечерам обсуждать с любимой женушкой живопись Микеланджело или спорить о философии Сенеки…