Вечность длиною в ночь

«Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу…»

Данте Алигьери, «Божественная комедия».

В последний день последнего летнего месяца, когда солнце, особо жаркое в этих краях, стояло в зените, карета в сопровождении трёх стражников направлялась в сторону Хельмы, столицы царства Раама. В Хельме располагался главный дворец рода Бристеров, правивших этими землями в третьем поколении. Путь в столицу пролегал через пустынную каменистую равнину, расположенную к востоку от Медиамских гор, у подножья которых время

от времени можно было увидеть невысокие сооружения, напоминающие заброшенные храмы древних божеств.

Из-за внезапно начавшегося сильного дождя главный страж Яневан приказал кучеру не гнать лошадей, чтобы карета с задремавшим в ней Алистером, одиннадцатилетним наследником престола, не опрокинулась в овраг. Ровно семь лет назад царь Хитклифф Третий отправил своего младшего сына от первой жены Батахафт в землю Гесем, расположенную у самых восточных границ Раамского царства, чтобы он набирался мудрости у жрецов ордена Самадат, основавших там много веков назад храм. Только дважды в год, в весеннее равноденствие, отмечавшееся по всему царству в четырнадцатый день первого весеннего месяца, а также пятнадцатого числа первого осеннего месяца, когда народ благодарил мать-природу за щедрый урожай, Алистер прибывал в столицу на несколько дней, чтобы отметить праздники рядом с отцом.

Своего двадцатилетнего брата Фридлейва Алистер не видел больше года, после того как тот, упав с коня, повредил ноги и отправился к дяде, брату матери, поместье которого находилось в соседнем царстве Лодрэг, распростёртом на другом конце моря. Хитклифф Третий делал всё возможное, чтобы эта история не распространилась, рассказывая придворным и высоким гостям, что первенец его жив, здоров и, несмотря на то, что покинул границы царства Бристеров, продолжает постигать мудрость в имении своего дяди. Но в глубине души правитель понимал, что Фридлейв навряд ли снова начнёт ходить и держаться в седле, и более не рассматривал его как престолонаследника, который должен был обладать этими умениями. Во дворце шептались, что молодая царица Ингибьёрг, вторая жена царя, тайно поклоняющаяся тёмным силам, провела древний обряд, после чего появившийся непонятно откуда огромный демон напугал лошадь, на которой мчал на всех парах Фридлейв, и та опрокинула царевича. И поскольку закон рода Бристеров гласил, что царство не может оставаться без престолонаследника, способного в любой момент заменить на троне царя, то сразу после того, как Фридлейв покинул границы царства, престолонаследником был объявлен Адония, первенец Хитклиффа Третьего и Ингибьёрг.

В храме Самадат Алистер много молился и даже просил верховного жреца храма, мастера Авгура, поделиться с ним тайным заклинанием, способным поставить Фридлейва на ноги, но всё было напрасно: никто не вызвался ему помочь, убеждая продолжать возносить мольбы небесам. Алистер понимал, что молитвами он старшего брата на ноги не поставит, и мечтал навсегда покинуть храм и быть рядом с отцом, убедить его вернуть Фридлейва во дворец, где он будет под наблюдением лучших лекарей. Алистер очень скучал по Фридлейву и в глубине души надеялся встретить его во дворце на праздник осени, посвящённый Матери сырой земле. Но на сей раз правитель отправил с гонцом послание, в котором повелел Алистеру не дожидаться главного осеннего праздника, а прибыть в столицу раньше обычного, к концу третьего летнего месяца.

Алистер полагал, что причиной тому могла стать новость о пробудившейся огненной горе, расположенной неподалёку от храма богини Самадат, но ему хотелось верить, что отец наконец-то собирается провозгласить престолонаследником его, как он считал, достойнейшего из потомков Бристеров.

Всё это время Алистер молился, чтобы Адония, который был ровно на год младше него и изначально являлся третьим в списке наследников престола Бристеров, потерял расположение отца и правитель решил провозгласить престолонаследником его, который был вторым в списке наследников. Несмотря на то, что Алистеру так и не удалось до конца понять замысел царя, он был рад возвращению во дворец.

Алистер, желая предстать перед отцом в лучшем виде, с особым усердием принялся за изучение древних свитков. Царевич был убеждён, что давно постиг всю мудрость ордена Самадат,

и надеялся, что и отец, поняв это, решил вернуть сына в столицу. Алистер был несказанно рад, что покинул стены храма, пребывание в котором он считал не чем иным, как наказанием свыше.

Несмотря на древние тексты, Алистер отказывался верить, что та самая Самадат, почитанию которой и был посвящён храм, когда-то давно вступила на эти земли, спустившись со спины огромного морского чудовища, чтобы обучить великих жрецов и правителей земных мудрости богов. По легенде, которую Алистер считал не более чем выдумкой, правители Гесема и знать в благодарность за наставления, проповеди мудрости богов долгие века поклонялись Самадат как своей духовной наставнице и небесной покровительнице и даже позволили воздвигнуть храм на берегу того самого моря, где её нога впервые коснулась земли. По всему царству, да и по пути следования кареты Алистеру встречались десятки подобных храмов, и верить в нисхождение на землю какой-то богини, святилище которой он покинул на рассвете, царевич не желал.

По пути во дворец Алистер молился, чтобы его нога никогда более не переступала порог храма, посвящённого малоизвестной древней богине, почитателей от поколения к поколению которой становилось всё меньше, а всю оставшуюся жизнь он продолжил бы в столице, рядом с отцом. Царевич было собирался вознести хвалу своим небесным покровителям вслух, но его сдержало то, что в карете напротив сидел мастер Авгур, верховный жрец храма Самадат, которого правитель просил сопроводить наследника во дворец. В народе поговаривали, что сам царь-отец был тайным членом этого древнего ордена, но подтвердить это никто не мог.

Мастер Авгур, немногословный мужчина лет пятидесяти, облаченный в чёрную мантию, с самого начала пути погрузился в чтение древних свитков. Он пользовался большим уважением правителя и, несмотря на все возражения Алистера, был строг с юному наследнику. Царевич не раз выказывал отцу недовольство тем, что в наставники ему был выбран мастер Авгур, который относится к нему без особых почестей, так же, как к другим ученикам, но Хитклифф Третий не собирался менять своего решения. Глядя на жреца, который после долгого чтения наконец-то заснул, Алистер желал, чтобы это была их последняя совместная поездка.

Царевич, полный решимости доказать отцу, что он достойнейший из претендентов на престол, постигший всю мудрость учения Самадат, продолжил изучение свитков, особенно того, в котором говорилось о великих правителях прошлого. То ли долгая дорога, то ли содержание свитка, который Алистер осилил ровно до половины, навеяли крепкий сон на царевича, и он, не в силах с ним бороться, крепко заснул.

Перебираясь из одного сна в другой, Алистер незаметно для себя оказался в гранатовом саду, посреди которого росло высокое виноградное дерево с крупными плодами, покрытыми тёмно-красной кожурой. Взобравшись на него, он увидел неподалёку заброшенное имение, окружённое высоким забором. Убедившись, что рядом никого нет, царевич испробовал плод, который был размером с яблоко, а на вкус, как и обычный виноград, наполнен сочной мякотью. После он принялся разглядывать близлежащие улицы, чтобы понять, где он. Взобравшись ещё выше, царевич продолжал смотреть по сторонам, как вдруг увидел приближающегося к имению мужчину, в сопровождении 60 стражников, голову которого украшала корона из чистого золота.

Алистера охватил страх от мысли, что сад принадлежит правителю тех земель, и он прибыл со стражниками наказать царевича за поедание плода без спроса. Алистер было собрался, как только царь прибудет в сад, спуститься с дерева, представиться и во всём сознаться. Но по спокойному шагу правителя, корона которого блистала шестью лучами, Алистер понял, что это легендарный царь Салливан, о котором повествовалось в последнем из прочтённых им свитков, и решил промолчать.

Правитель внимательно рассматривал строения. Улицы были пусты. Возможно, стражники, беспокоясь о безопасности царя, приказали горожанам не покидать своих жилищ или сильная жара вынудила их укрыться в домах. Правитель продолжал любоваться величественными зданиями, которые он велел возвести после своего восшествия на престол, и вот его взгляд остановился на двухэтажном каменном доме с красными воротами.