Вечность продается со скидкой

Леонтьев Антон Валерьевич

– Когда ты рядом, я ни о чем не беспокоюсь.

Игорь Никольский думал прежде всего о себе самом. У него слишком ценная голова, чтобы подвергать ее риску. Его и так едва не застрелил сумасшедший.

– Помогите мне! – Ольга Евгеньевна бросилась к банкиру. – Мой муж в погребе. Помогите освободить его.

– Ну да, конечно. – Игорь застегнул куртку. Ему было больно двигаться. Если бы не рана, он бы уже давно вышел на шоссе. – Ваш муж пытался меня застрелить, а я буду ему помогать.

Ольга Евгеньевна

со свечкой подбежала к погребу.

– Мама, пошли, – Саша схватил ее за руку.

– Сынок, ты что, там твой отец, – произнесла она. – Какой же из этих ключей? – в отчаянии закричала она, перебирая целую связку.

– Какой он мне отец, – хмыкнул Саша. – Мама, это ведь великолепная возможность от него избавиться.

– Что ты такое говоришь? – потрясенно проговорила Ольга Евгеньевна. Она в смятении уставилась на сына. Ее мальчик произносит ужасные слова.

– Мама, разве ты его любишь? – зашептал Саша. – Если он погибнет, то мы останемся с тобой вдвоем.

Огонь перекинулся с гаража на остальные помещения.

– Нет, – Ольга Евгеньевна отомкнула наконец дверь в погреб. – Саша, я не ожидала от тебя. Мы не можем его бросить…

– Пошла вон! – раздался голос Сколышева. Гончарова обернулась. Безумный историк, ощерившись, направил на нее ружье.

– Осторожнее! – крикнул Саша. Он попытался заслонить мать.

– Отдай мне ключи, – прошипел Петр Сергеевич. В его глазах плясали отблески пламени, пожирающего «Серебряную поляну». – Я сам разберусь с твоим мужем.

Саша оттащил Ольгу Евгеньевну от погреба.

Историк расхохотался. Огонь – он очистит дом от скверны.

Петр Сергеевич спустился вниз с фонариком, который нашел в гараже. Связанный Гончаров лежал между ящиками с картошкой и объемистыми бочками.

– Развяжи меня, – плаксиво проговорил Сергей Леонидович. – У вас что, пожар? Я едва тут не задохнулся.

– Ты что, думаешь, я пришел тебя спасать? – спросил историк. – Ошибаешься. Я пришел избавить мир от убийцы. Я понял – это ты всех кромсал, Гончаров!

Связанный коммерсант криво улыбнулся:

– Смею уверить, что это ложь. Я думал то же самое про тебя.

– Не ты? – Сколышев с подозрением уставился на Сергея Леонидовича. – Но тогда кто?

В этот момент дверь с грохотом захлопнулась. Сколышев взлетел по лестнице. Звякнул повернувшийся в замке ключ. Их заперли!

– Эй! – закричал Сколышев, ударяя ногой по обитой железом двери. – Помогите, мы здесь, вы слышите!

– Что ты наделал! – заорал Гончаров. И прибавил несколько непечатных выражений. – Что вообще происходит?

Петр Сергеевич не знал. Он выстрелил в дверь. Не помогло. Едкий дым, сочащийся по вентиляционным отверстиям, проникал в подвал.

Гудело пламя.

Марина при свете свечи судорожно собирала документы.

Все лежало в сейфе в идеальном порядке. Строения застрахованы. Она едва не плакала. «Серебряная поляна» – она положила всю жизнь на нее, вынесла столько лишений, преодолела все на свете, чтобы выстроить этот кемпинг. И вот теперь мечта ее жизни горит.

– Марина, уходите немедленно! – Енусидзе ворвался в конторку и дернул ее за руку.

– Куда вы меня тащите! – Марина вырвалась и подбежала к сейфу. Она схватила обыкновенный пакет и стала запихивать в него бумаги и пачки денег.

Ирэн осталась в комнате одна. Вика накричала на нее, сказала, что не желает быть Жанной д'Арк, и скрылась. Костандилли собирала вещи. Она не оставит чудный костюм от Лагерфельда, он обошелся ей в пятнадцать тысяч долларов. И драгоценности, которые она собирала годами.

Мадам Костандилли подхватила небольшой, но увесистый кофр. Надела соболью шубу. Ей никогда раньше не доводилось уходить из горящего дома. Ирэн подошла к двери и раскрыла ее.

И еле успела отшатнуться в сторону, потому что оранжево-багровые языки пламени кинулись ей в лицо. Ирэн подбежала к окну. Путь к лестнице был отрезан.

Жар нарастал, она чувствовала, что задыхается. Ирэн распахнула окно. Почти рассвело. Ветер хлестнул ее по нежным щекам. Спасительные сугробы – всего в нескольких метрах. Она находится на втором этаже, высота – метров шесть.

– Там осталась Настя! – прокричал Дима Кате и снова нырнул в разбитое окно, из которого валил густой дым. Катя бросилась за ним, но ее удержала кутающаяся в легкую куртку Мамыкина.

– Деточка, тебе не стоит туда ходить. Настя распахнула окно и увидела Ирэн, которая притулилась на подоконнике.

– Прыгайте! – закричала ей Куликова. – Другого выхода нет.

– Но ведь здесь так высоко! – произнесла с сомнением Ирэн Аристарховна. Словно ей в ответ, затрещала почерневшая дверь в спальню. Пламя прорвалось в комнату. Ирэн, закричав, вцепилась в раму. У нее закружилась голова. Мысли путались.

Она неловко перевалилась через подоконник и полетела вниз.

Дима увидел, что путь наверх отрезан. Лестница объята огнем. Настя, там же Настя…

Он увидел Дениса. Куликов, судорожно кашляя, выбежал со стороны бассейна.

Реутов со всего размаха ударил его в грудь.

– Там твоя жена, – произнес он. Денис не остался в долгу и нанес ему ответный удар. Завязалась борьба.

Марина, сложив документы в пакет, почувствовала, что теряет сознание. Слишком много дыма, она не выдержит…

– А где Виктор Антонов? – спросила Вика, подпрыгивая от холода. Те, кому удалось выбраться из кемпинга, отошли от горящего здания. Ветер раздувал пламя.