Вечные каникулы
Шрифт:
Я смотрел на помещение, полное мальчишек с посттравматическим стрессовым расстройством. И я должен был ими руководить.
Я понятия не имел, с чего начинать.
— Мак мёртв, — сообщил я им.
Я ожидал какой-то реакции; парочки восторженных криков, хотя бы. Но видел я лишь мёртвые глаза и унылые лица.
— Будучи его заместителем, командовать буду я, и теперь всё изменится. В данный момент, я хочу, чтобы вы все поспали. Оставьте оружие у двери и отправляйтесь по койкам. В столовой, все, кто захочет, смогут взять холодной еды, но до завтрашнего утра вы сами по себе.
Я ждал, пока они разойдутся, но они просто сидели на месте. Я смущённо посмотрел на Нортона.
— Свободны, — подсказал он.
— Простите. Свободны.
Когда мальчики поднялись, я добавил:
— И, кстати, больше никакой армейщины, ясно? Теперь можете носить собственную одежду. Завтра мы соберём всю форму и вернём её на склад.
Мальчики вышли в тишине.
Когда они разошлись, я остался наедине с Нортоном, миссис Аткинс и оставшимися офицерами — Вольфом-Барри, Пьюгом, Спейтом, Пейтелом и Грином.
— Соберитесь в круг, — сказал я.
Они разобрали стулья и сели передо мной. Я тоже сел.
— Все видели, что сегодня произошло с Уайли, так?
Офицеры закивали.
— Хорошо. Так и должно быть. Мак его пристрелил бы, а я отпустил. Между мной и Маком есть разница; я не очень люблю убивать. Однако я хочу, чтобы до вас до всех дошло, что, если вы не подчинитесь моим прямым приказам, я вас убью и закопаю. Понятно?
Мальчики забормотали и закивали.
— В таком случае, я хочу, чтобы вы сложили оружие в углу и сели.
Так они и поступили.
— Хорошо. Роулс!
Открылась дверь и вошёл Роулс с винтовкой в руках. Офицеры озадаченно посмотрели на меня.
— Что происходит? — спросил внезапно занервничавший Вольф-Барри.
— Вы уходите, — сказал я. — Все. Немедленно.
— Чего? — переспросил Пейтел.
— Я сказал, вы уходите. Немедленно. Через ворота и не оглядываясь. Я больше не желаю видеть ваших рож на этой земле. Никогда. Потому что, если я, или кто-нибудь из мальчиков увидит вас в пределах этих стен, мы без раздумий вас пристрелим. Понятно? И считайте, вам повезло. Я представлял, как убиваю вас самыми различными способами. Но на сегодня смертей хватит, не думаю, что выдержу ещё.
— Так, слышь… — Спейт начал подниматься.
Послышался безошибочный звук заряжаемого и готового к стрельбе оружия. Он повернулся и увидел целящегося в него Роулса.
— Разрешите стрелять, сэр? — спросил младшеклассник.
Спейт замер, пока я изображал раздумья.
— Проводи этих людей с территории, Роулс. Если кто-нибудь из них будет сопротивляться, тебе дозволяется стрелять.
Никто не пошевелился. Офицеры выглядели сбитыми с толку и напуганными.
— Но, куда нам идти? — спросил Пьюг.
— Куда-нибудь. Куда угодно. Только не сюда, — ответил я.
— Ты же не будешь из этого стрелять, Роулс? — спросил Пейтел.
Он поднялся и пошёл к нему, расставив руки в стороны. Роулс улыбнулся самой жуткой улыбкой, какую я только видел. Я гадал, что стряслось с этим тихим напуганным мальчуганом, который ловил каждое слово Бейтса.
— Ты рискни, — сказал он.
Пейтел благоразумно задумался.
— Довольно, — гаркнул я. — Я
Когда они подались на выход, я расслабился.
— Грин, задержись на минуточку, — сказал я, когда тот дошёл до двери. Остальные офицеры шли на выход.
Я жестом указал Грину сесть. Тот выглядел напуганным. Я оглядел его, прежде чем спросить:
— Почему тебя прозвали Нестояк, Грин?
— Не могу знать, сэр, — промямлил он.
— Слышь, не трать моё время. Я устал, хочу чаю и спать. Чем скорее я тут закончу, тем скорее смогу расслабиться. Так что, я повторю вопрос: почему тебя зовут Нестояк?
Он уставился себе под ноги и пробормотал ответ.
— Из-за Матроны.
— Ты был там, когда на неё напали?
Он кивнул.
Я сглотнул. Мне не хотелось знать деталей, но спросить я должен был.
— Участвовали все?
Он снова кивнул.
— Ты — гей, Грин, или просто, блядь, импотент?
Теперь он отреагировал.
— Пошёл ты на хуй! — неожиданно дерзко выкрикнул он. — То, что я не стал кого-то насиловать, ещё не значит, что я — гей, ясно? Мне нравилась Матрона. То, что там произошло, было неправильно. Просто… неправильно. Я сказал Маку, что не стану, спорил с ним, но он заставил меня, у них было… оружие. Меня заставили снять брюки и лечь на неё. А она просто смотрела в потолок. Я извинялся перед ней, а она даже не посмотрела на меня. Я не смог. Просто не смог.
На его глаза навернулись слёзы.
— А мужик, которого ты убил?
Он сник.
— Мак сказал, что пристрелит меня, — простонал он.
Я тяжело вздохнул. Хорошо.
— Ладно. Так я и думал. Просто хотел убедиться.
Я встал, подошёл и сел рядом с ним, положил ему руку на плечо. Он обиженно скинул её и снова уставился на свои ботинки.
— Останешься с нами? — спросил я.
Он удивлённо посмотрел на меня и вытер слёзы.
— Но, я думал…
— Завтра мы встретимся с Матроной. Если она подтвердит твой рассказ, а я уверен, что подтвердит, то она будет рада, если ты останешься. Нам здесь нужны такие, как ты. Петтс мёртв, так что тебе придётся подыскать в труппу кого-нибудь другого, но, ей-богу, нам потребуются какие-нибудь развлечения, чтобы отвлечься. Так, что, оставайся, ставь свою пьесу, лады?
Я протянул руку. Он пожал её.
Когда он ушёл, миссис Аткинс улыбнулась мне.
— Неплохое начало, — произнёс Нортон. — Весьма неплохое. Теперь, прошу прощения, но мне нужно уйти и вытащить эту блядскую пулю, пока рука совсем не отвалилась.
Пока Нортон лечился, я отправился к себе в комнату и сменил мокрую одежду. Стягивание грязной, влажной формы было похоже на разворачивание карты моих приключений.
На левой голени, там, где меня укусил Иона, у меня был шрам; на правом бедре, там, где в меня стреляли, было сморщенное красное пятно; моя талия была перевязана; на шее, там, где в кожу врезалась веревка, виднелся рубец; туловище и руки были покрыты синяками; под правым глазом фингал, левая скула посинела, и виднелась ссадина от удара печатки Бейкера, которая, вероятно превратится в шрам.