Вечный бой (Сборник)
Шрифт:
В голосе Траска звучала уверенность и сила. Марин осознал это, и его охватило напряжение. Осужденные на смерть так себя не ведут.
Повисла пауза. Марин ждал; его желание выказать поддержку и сочувствие несколько охладело. Одно дело — поддержать убитого горем друга и гражданина. И совсем другое дело — чувствовать, что сейчас ему придется выслушивать изменнические высказывания.
— Уэйд, к чему ты ведешь? — резко спросил Марин.
Траск вздрогнул, словно его окатили ушатом холодной воды. На мгновение он застыл на месте.
— Дэвид, — медленно проговорил он. — Я нахожусь в таком положении, что могу противостоять исполнению смертного приговора и в одиночку. Но было бы гораздо проще, если бы я смог убедить тебя сотрудничать со мной.
Судьбоносные слова были произнесены. Охваченный изумлением, Марин осознал, что это с самого начала скрыто читалось в словах и действиях Траска.
На самом деле не имело никакого значения, действительно ли Траск нашел способ избежать смерти. Нет. Вот оно, совершенно четко определимое намерение — намерение совершить измену.
Ему внезапно стало грустно: он осознал довлеющее над человеком проклятие неисправимости. После трех атомных войн они все еще твердят одно и тоже. Марин хмуро уставился в пол. Вспоминая историю суда над Траском, он понял, что слеп был именно он.
Великий Судья выявил измену одним проблеском интуиции и вынес решение о смертном приговоре сжато, с окончательностью ясного суждения.
Марин чувствовал, как его охватывает холодная ярость. Он поднял глаза на Траска. Тот больше не был ему другом. И тут в голове Марина мелькнула еще одна мысль, хотя и до обидного поздно: опасность!
Траск был педантом. Он не стал бы рисковать, выдавая подобную информацию, если бы не был готов к тому, что может получить отказ, и не знал, что делать в этом случае.
Он обнаружил, что стоящий перед ним Траск держит одну руку в кармане. Карман слегка оттопыривался. Оружие?
Их глаза встретились. Ученый медленно проговорил:
— Помня нашу прошлую дружбу, я не мог не задать тебе этот вопрос, Дэвид. Надеюсь, ты это понимаешь.
Марин понимал, что теперь необходимо выиграть время, чтобы успеть достать собственный пистолет.
— Хорошо, — сказал он. — Как бы я мог с тобой сотрудничать?
Криво улыбнувшись, Траск покачал головой.
— Дэвид, я полагаю, что для тебя это было бы слишком серьезным решением. Прости, но тебя выдает выражение твоего лица. Я не могу поверить, что ты действительно обдумываешь мое предложение.
Его улыбка поблекла. Он вытащил руку из кармана и нацелил на Марина газовый пистолет.
— Отойди туда! — кратко приказал он, указав свободной рукой на ряд приборов в углу помещения.
Марин поднялся на ноги и без слова проследовал в угол. Он ждал с холодным любопытством, полностью смирившись — с чем? Он еще не был ни в чем уверен. Похоже, смерть ему не грозила. Марин поднял глаза. И снова встретился взглядом с Траском.
Какое-то время они смотрели
В конце концов Траск отвел взгляд.
— Полагаю, что тебе хотелось бы подробнее узнать, что я запланировал, — проговорил он.
Марин со вздохом покачал головой. Люди всегда придумывают для своих злодеяний замысловатые оправдания. Теперь, когда он отказался от своих добрых намерений, у него пропала и заинтересованность.
— Избавь меня от этой ерунды! — сказал он.
Траск заколебался. Его щеки покраснели, то ли от гнева, то ли от нетерпения, Марин не мог понять. Но когда Траск наконец заговорил, он снова был спокоен.
— Вероятно, я слишком долго ждал перед тем, как начать действовать, — сказал он. — Я вижу, что тебе пришлось бы слишком многое осознать, чтобы я мог изложить тебе свои мотивы. Но весь этот политический эксперимент смог подчинить себе даже такого человека, как ты. Честно говоря, меня это поражает. Поэтому я просто скажу тебе, что идея группового свободного предпринимательства так же безнадежно бесполезна для человека, как и сами по себе идеи группы и политики невмешательства правительства в экономику. Она не может существовать без подпорок, которые правительство обеспечивает ей при помощи всевозможных уловок. Но в конце концов эта система все равно развалится, когда преемники Великого Судьи начнут грызться между собой.
— И ты все это изменишь? — спросил Марин.
В его голосе, должно быть, прозвучала враждебность, потому что лицо Траска покраснело еще больше.
— Ладно, друг мой, — с коротким смешком проговорил ученый. — Лучшие доказательства — это факты. Когда проснешься, отправляйся в мою квартиру и жди, пока от меня не будет новостей. Я не оставлю тебя в столь трудном положении.
Именно это замечание сохранило Марину рассудок, когда он проснулся.
Глава 3
Марин пробудился со странным ощущением. Так бывает, когда пытаешься и толком не можешь вспомнить, что же тебе приснилось.
Этот сон терзал его ощущением узнаваемости вещей. При этом он будто бы находился в различных странных местах, видел и слышал вещи, которые не имели отношения к его собственной жизни. Теперь он выпутывался из тьмы своего сна без страха, тревоги и каких-либо мгновенно возникающих воспоминаний о том, что заставило его потерять сознание.
Он открыл глаза и увидел, что лежит на койке в углу комнаты, в которой он встретился с Траском. Траска не было видно, и Марин почувствовал немалое облегчение. Он снова закрыл глаза, потянулся, лениво зевнул и наконец подумал: «Как только я поменяю тела, я перенесу это оборудование в офис Марина. После этого мне потребуется примерно день, чтобы найти повод встретиться с Великим Судьей».
Эта мысль пришла к нему настолько естественно, что лишь спустя несколько секунд до него дошла вся странность ее содержания.