Вечный бой
Шрифт:
Аня, видно, заметила изменения, которые происходили в жизни "мушкетеров", и оценила обстоятельства очень реально: Берг и Савицкий слишком для нее красивы и непонятны, у Шатрова есть невеста, а вот Ланев свободен. Не беда, что он рыжий! Чутким женским сердцем Аня уловила - Гриша добрый и даже стеснительный парень, несмотря на вызывающий внешний вид. И она не ошиблась.
Остальные сослуживцы выглядели по-прежнему: Ваганов, как всегда, оглушал всех рокочущим басом, Золотницкий шутил и светился янтарными кудрями, как солнышко. Анастасьев, скромный и застенчивый, держался
Савицкий рассказал Алексею о последних новостях:
– Капитан Зайнуллин скоро уедет учиться в академию. На Ваганова послали представление, будет старшим лейтенантом. Он, наверное, и роту зайнуллинскую получит. Так что держись - Захар даст жизни!
– Ничего, вытерплю. Очень правильно, что Зайнуллина посылают учиться, толковый командир полка из него будет. И Захар - кандидатура достойная. Он дело знает. А как поживает Берг?
– вдруг вспомнив, спросил Алексей.
– Переламывается помаленьку. Работать стал лучше. Только самолюбие у него - как опухоль злокачественная. Майор Вахрамеев с ним занимается, глаз не спускает с Семена. Да и Ячменев, и Коля Золотницкий, и наше общество приглядывает. Сейчас его обложили со всех сторон, как волка, только зубами щелкает... Что скажешь насчет моей Асеньки?
– Хороша, - сказал Алексей.
– Я думаю...
Игорь не успел досказать, что он думает: в комнату вошел подполковник Ячменев. Все радостно обернулись к нему, задвигались, приглашая сесть каждый рядом с собой.
Замполит, веселый, сияющий, свежевыбритый, нес что-то завернутое в бумагу.
– Прежде всего разрешите поздравить и от себя и от командира. Он на учениях.
Подполковник по дошел к Наде, поцеловал ей руку. Щеки Нади заалели. Затем Афиноген Петрович обнял Алексея и трижды расцеловал крест-накрест, по-русски. Растрогался и, желая скрыть это, взял со стола сверток.
– Принес вам подарок от Клавдии Сергеевны.
– Последнюю и единственную отдала. Для хозяйки в Рабате - это подвиг. У меня и то сердце екнуло, когда такое увидел.
Замполит развернул бумагу и поставил на стол литровую банку маринованных грибов. Все захлопали.
– Почему она сама не пришла?
– спросил Алексей.
– Я немедленно иду за ней.
– Не трудись, не пойдет. Сегодня у вас молодежный вечер. Мы как-нибудь в другой раз. Живем теперь по соседству, часто встречаться будем. Я только из-за грибов зашел. Мне кажется, их вам сейчас очень не хватает.
Ячменев помахал рукой и направился было к двери.
– Не отпускать!
– рявкнул шутливо Ваганов.
Девушки вздрогнули. Анастасьева как ветром сдуло, он встал в дверях и распростер руки. Ячменева усадили и подали штрафную.
– Не буду пить, - вдруг строго сказал замполит, лицо его стало суровым.
"Что с ним? Чем обидели?" - с тревогой подумал Алексей. Да и все затихли, переглянулись.
– Не стану пить!
– еще раз строго сказал подполковник и, не меняя выражения лица, добавил: - Горько!
Взрыв смеха так и грянул над столом:
– Правильно!
– Горько!
– Сегодня же не свадьба, - отшучивался Алексей.
–
– Вот что значит опыт, - восхищенно сказал Золотницкий, - а мы сидим, то да се, а главное забыли!
– Горько!
– пророкотал Ваганов, и Алексей поцеловал Надю.
Все захлопали, а Гриша с Аней перекинулись взглядами.
Когда настал вечер, решили всей компанией идти в парк. Только Ячменев, посмеиваясь, отказался:
– Я свое оттанцевал.
На танцплощадке, как и прежде, было тесно и душно. Молодежь в перерывах держалась стайками. Танцевали, как и раньше, только со своими. Алексей присматривался к окружающим: "Почему я считал, что большинство из них стиляги? Может быть, все они хорошие люди, пришли потанцевать, как и мы. Вообще как-то странно получается, тот же парк и танцы, те же ребята, Савицкий и Ланев, и выпивка вроде была - и все это уже не то, другое".
Здесь Алексей впервые после отпуска увидел Берга. Семен похудел, но по-прежнему был видный и красивый. Он держался надменно, компанию Шатрова не замечал, смотрел сквозь, будто ее вообще не существовало. Танцевал он с ярко накрашенной девицей.
В перерыве Ланев бросил свою коронную фразу:
– Наше место в буфете!
Аня тут же воспротивилась:
– Неужели мало?
– Девочки, милые, - взмолился Савицкий, - жарко ведь!
Девушки переглянулись.
– Ну ладно, по кружке пива разрешаем, - согласилась Аня.
– Ты умница, ты птичка райская, ты рыбка золотая!
– шутливо заюлил около нее Гриша.
После танцев разошлись. Игорь пошел провожать Асю, Ланев - Аню. Ваганов, Антадзе и Анастасьев отправились в общежитие, Алексей и Надя - в свою новую квартиру, которую они еще не успели даже хорошенько рассмотреть.
Квартира была из двух небольших комнат, в первой - столовая, во второй - спальня с двумя солдатскими кроватями.
– Хорошие у тебя друзья. Я их в первый приезд как-то не разглядела, сказала Надя.
– Отличные ребята!
– согласился Алексей.
– Мне здесь очень нравится. Напрасно ты пугал жарой и пустыней.
– Подожди, задует афганец - еще запищишь!
– Пусть дует сколько хочет. У меня есть ты. Мне с тобой нигде не страшно.
Утром Алексей помогал Наде убирать квартиру, носил воду, мыл посуду. У него оставалось еще три дня отпуска. Однако, когда все было приведено в порядок, он не выдержал. Стараясь не обидеть Надю, просительно сказал:
– Знаешь, дружочек, я схожу на минуточку в полк. Посмотрю, как там мой взвод. Молодое пополнение прибыло. Старики увольняются...
– Иди. Я уже заметила, что ты озабочен. Иди. Я здесь кое-что переставлю по-своему. Ты только мешать будешь.
Алексей вышел на улицу. Солнце набирало полный дневной накал. За домами лежали полосатые пески. У офицерских домов бегали дети, хлопотали женщины. Алексей посмотрел на белеющий вдали полковой городок - там шли занятия. Все трудятся. Все на работе: и Кандыбин, и Ячменев, и Зайнуллин, и Ниязбеков. И радостно было у Шатрова на душе, оттого что он скоро с ними встретится, будет смотреть в глаза прямо и разговаривать, как равный с равными...