Вечный лес
Шрифт:
Эвностий повел Кору через кипарисовый лес и заросли, где прыгали в поисках еды голубые обезьяны, а из кустов выглядывали любопытные, никого не боявшиеся кролики. По дороге им попался паниск, который тыкал палкой в перевернутую черепаху. Эвностий выхватил у него палку, поставил несчастное животное на ноги и подождал, пока оно проковыляет в безопасное место.
Паниск, которого звали Флебий, выкрикнул какую-то непристойность, и Эвностий повалил его на траву ударом в живот.
– Несорванный виноград засыхает и превращается в изюм, – кричал им вслед Флебий, но Эвностий был слишком счастлив, чтобы задумываться над метафорой.
Девчонка-медведица, собиравшая ежевику,
7
На шее… висели бусы, из черных ягод гибискуса – гибискус – вечнозеленые или листопадные деревья семейства мальвовых. Многие виды декоративны. Из лепестков получают краску для пищевых продуктов и тканей.
– В кипарисовой роще я видел свирепого медведя, – сказал он.
Этих слов было вполне достаточно, чтобы девчонка побежала прятаться. Хотя медведицы считали, что происходят от богини Артемиды и благородного бурого медведя, тем не менее они были убеждены, что современные медведи, забыв об этом достойном союзе, стали относиться к ним как к редкостному лакомству. (Правда, никто не мог припомнить случая, чтобы медведицу съел кто-нибудь другой, кроме волка. Надо иметь слишком крепкий желудок, чтобы переварить столько меха.)
Наконец они вышли на просеку, где стоял большой ствол некогда самого старого и огромного дерева. Это был дом Эвностия. Год назад в него ударила молния. Именно тогда Эвностий потерял своих родителей и, насколько мне известно, после их смерти уже не жил в этом грустном месте.
– Эвностий, – воскликнула Кора, – после того, как ты обрубил все обгоревшие ветви и оставил только нижнюю часть ствола, он стал похож на маленькую круглую крепость. Подумать только, это дерево уже росло, когда Крит еще населяли титаны [8] . Тогда все было таким большим. Ты живешь здесь сейчас?
8
Титаны, – в греческой мифологии сыновья Урана (Неба) и Геи (Земли), шесть братьев и сестер, давших начало великому племени богов первого поколения. Были побеждены Зевсом и низвергнуты в Тартар.
– Нет еще, – сказал он таинственно. – Заходи.
Они вошли в дверь, державшуюся на деревянных петлях, и оказались внутри ствола. Он был полым, крыши над ним не было. В центре ствола стоял круглый бамбуковый домик, с одной стороны от которого Эвностий развел огород, где морковь выстроилась рядами, как королевская гвардия, и капуста лениво развалилась на грядках, напоминая толстых евнухов; цветы же, росшие с противоположной стороны – шиповник и водосбор, – были их королями и королевами.
– Как здесь хорошо! – сказала Кора. – Два сада и домик между ними. – Все вокруг было таким изящным, что Кора с трудом могла поверить, что этот вроде бы неловкий мальчик смог сам сделать островерхую крышу, вырезать окна, похожие на узкий серп луны, и дверь, напоминающую полумесяц.
В первой комнате в глиняном
9
…прилетевшему… с вершины горы Иды – гора Ида – самая высокая на о. Крит. На ее лесистых склонах Гея укрыла от кровожадного Кроноса, пожирающего своих детей, только что родившегося Зевса, где он был вскормлен козой Амалфеей.
10
Сердолик, или карнеол – полудрагоценный поделочный камень, розовая или красная разновидность халцедона. Аметист – драгоценный камень, фиолетовая разновидность кварца. Берилл – минерал зеленого, желтовато-белого, серого цвета. Бериллом называют несколько разновидностей этого минерала, в частности аквамарин. Собственно берилл довольно редко используют в ювелирном деле.
– В крепости живет черепаха, – сказал Эвностий.
Он очень любил черепах, – они такие сдержанные и независимые, совсем как Кора, и так не похожи на него самого.
Но Эвностию не были чужды и повседневные заботы. Ведь минотавры не только отличаются сильно развитым чувством прекрасного, но и чрезвычайно трудолюбивы. (Можете, конечно, называть их не художниками, а ремесленниками, но тогда этот образ утратит присущие ему черты утонченного эстетизма). Рядом с фонтаном, но так, чтобы на него не падали брызги, стоял бамбуковый стул с перекрещенными ножками. На нем лежали подушки.
– Подушки вышила Зоэ, – признался он, – но набивал их я сам.
Он знал, что дриадам нравятся подушки, набитые мхом, хотя мох и портит их деревья.
– Есть еще кровать, – добавил Эвностий несколько неуверенно, боясь, как бы Кора не заподозрила его в дурных намерениях. – В соседней комнате.
Кровать представляла собой бамбуковую раму, закрепленную на высоких устойчивых ножках-копытцах. На раму была натянута волчья шкура.
– А еще есть плита из красного кирпича, и кастрюли, и – вот, посмотри, кладовая с запасами.
Он показал ей кувшин с жареными желудями, миску с улитками в оливковом масле, сыр из медвежьего молока, корзину с хрупкими воробьиными яйцами и пирог с мясом горностая.
– Этот пирог испекла Зоэ. Я не умею готовить. А ты, наверное, умеешь.
– Эвностий, мне очень нравится твой дом.
– Наш дом, – поправил он. «Конечно, она умеет готовить, – подумал он. – Зоэ наверняка научила ее».
Кора ничего не ответила. Она села на стул, уткнулась в подушку и заплакала. Плакала она тихо, но слезы текли рекой.
Эвностий, который не привык к этому и уж совсем не ожидал слез от всегда сдержанной Коры, встал рядом с ней на колени, откинул ее волосы и поцеловал в кончик острого ушка – у дриад это самое чувствительное место. Только тот, кто их любит по-настоящему, может позволить себе такую вольность.
– Тебе не понравился мой дом, – сказал он, но в его словах не было упрека. – Чересчур маленький и слишком простой. Наверное, это потому, что я сирота и у меня плохой вкус.
– У тебя великолепный дом.