Вечный похититель
Шрифт:
«Я говорила тебе», — ответила жена.
«Ты что-то вроде привидения?» — спросил он Харви.
«О, ради Бога, — сказала Мама. — Он не привидение!» И проскользнула мимо мужа на крыльцо. «Я не знаю, как такое возможно, но не беспокоюсь, — сказала она, раскрывая Харви объятия. — Я знаю только то, что наш маленький мальчик вернулся домой».
Харви не мог говорить. В его горле были слезы. Слезы были и в глазах. Все, что он смог сделать, — упасть в объятия матери. Чудесно было ощущать, как ее руки гладят его волосы и ее пальцы вытирают его щеки.
«О Харви, Харви,
«Как такое возможно?» — все еще хотел знать Папа.
«Я молилась», — сказала Мама.
У Харви был другой ответ, хотя он и не высказал его. В тот момент, когда он увидел свою мать — столь изменившуюся и такую печальную, — ему мгновенно стало ясно, какой ужасный фокус сыграл со всеми ними Дом Худа. Ибо каждый день, проведенный там, был в реальном мире ушедшим годом. За одно утро, пока он играл в весеннем тепле, проходили месяцы. В полдень, пока он нежился на летнем солнце, то же самое. И те полные призраков сумерки, которые казались столь краткими, были еще одним поворотом месяцев, так же как и Рождественские ночи, полные снега и подарков.
Все они проскользнули столь беспечно. И хотя он повзрослел только на месяц, его Мама и Папа жили в печали тридцать один год, думая, что их маленький мальчик ушел навсегда.
Тому было подтверждение. Если бы он остался в Доме Иллюзий, привлеченный милыми удовольствиями, вся жизнь прошла бы здесь в реальном мире, и его душа стала бы собственностью Худа. Он присоединился бы к рыбам, кружащим, кружащим, кружащим в озере. Он содрогнулся от такой мысли.
«Ты замерз, золотко, — сказала Мама. — Заходи в дом».
Он громко шмыгнул носом и отер слезы тыльной стороной ладони.
«Я так устал», — произнес он.
«Я тотчас же постелю тебе постель».
«Нет, я хочу рассказать вам, что произошло, до того как пойду спать, — ответил Харви. — Это долгая история. Длиной в тридцать один год».
15
Новые кошмары
Оказалось, рассказать историю труднее, чем он ожидал. Хотя некоторые детали были ясны в его голове — первое появление Риктуса, потонувший ковчег, его с Венделлом побег, — было много больше, чего он не мог четко вспомнить. Как будто бы туман, через который он прошел, просочился в мысли и набросил покров на Дом и на то, что он содержал.
«Я помню, что разговаривал с тобой по телефону два или три раза», — сказал Харви.
«Ты не говорил с нами, дорогой», — ответила Мама.
«Значит это был просто еще один трюк, — сказал Харви. — Я должен был догадаться».
«Но кто подстраивал все эти трюки? — требовательно спросил Папа. — Если Дом существует — я говорю если, — тогда тот, кто им владеет, похитил тебя и каким-то образом удержал от взросления. Может быть, он заморозил тебя...»
«Нет, — сказал Харви. — Там было тепло. Конечно, кроме тех моментов, когда падал снег».
«Но должно же быть какое-то здравое объяснение».
«Оно есть, — ответил Харви. — Это волшебство».
Папа покачал головой.
«Я знаю то, что знаю», — твердо сказал Харви.
«Это, дорогой, не очень много», — возразил Папа.
«Хотел бы я помнить больше».
Мама обняла его за плечи, успокаивая. «Не беспокойся, — сказала она, — мы поговорим об этом, когда ты отдохнешь».
«Ты бы смог отыскать этот Дом снова?» — спросил его Папа.
«Да, — ответил Харви, хотя по спине его пробежали мурашки при мысли о возвращении обратно. — Думаю, да».
«Тогда мы так и сделаем».
«Я не хочу, чтобы он возвращался туда», — сказала Мама.
«Мы должны знать, что Дом существует, прежде чем сообщим о нем в полицию. Ты же понимаешь, сын?»
Харви кивнул. «Звучит так, будто я все выдумал, я понимаю. Но это не так, я клянусь, не так».
«Давай же, радость моя, — сказала Мама. — Боюсь, твоя комната немного изменилась. Но она еще уютнее. Я хранила ее в таком виде, как ты оставил ее много-много лет назад. Я надеялась, что ты отыщешь дорогу домой. Потом я поняла, что если ты когда-нибудь действительно вернешься обратно, ты будешь взрослым мужчиной и не захочешь, чтобы она была украшена ракетами и попугаями. Поэтому мы пригласили дизайнеров. Теперь она совершенно другая».
«Не важно, — сказал Харви. — Это мой дом. И это все, что мне нужно».
Пока он днем спал в своей старой комнате, шел дождь, тяжелый мартовский дождь, который бил в окна и шлепал по подоконнику. Этот звук разбудил его. Он сел на кровати, со вздыбившимися на затылке волосами, и понял, что ему снилась Лулу. Бедная, пропавшая Лулу, тащившая свое изуродованное тело сквозь кусты, рукой-плавником стискивающая животных с ковчега, которых она выловила из грязи.
Мысль о ее несчастье была непереносимой. Как он мог когда-либо надеяться жить в мире, куда вернулся, зная, что она остается узницей Худа?
«Я отыщу тебя, — пробормотал он. — Отыщу, я клянусь...»
Затем он опять лег на холодную подушку и слушал звуки дождя до тех пор, пока сон не подкрался к нему.
Вымотанный путешествиями и потерями, он не просыпался до следующего утра. Дождь прошел, настало время строить планы.
«Я принес карту всего Миллсэпа, — сказал Папа, кладя покупку на кухонный стол и разворачивая ее. — Вот наш дом. — Он уже отметил это место крестом. — Ты помнишь название какой-нибудь улицы вокруг владений Худа?»
Харви покачал головой. «Я был слишком занят, когда убегал», — ответил он.
«А ты видел там какие-нибудь необычные здания?»
«Было темно и шел дождь».
«Значит, мы просто должны довериться счастливому случаю».
«Мы найдем, — сказал Харви. — Даже если поиски займут всю неделю».
Сказать было легче, чем сделать. Более тридцати лет прошло с тех пор, как он впервые прошел через город с Риктусом. Изменилось бесчисленное количество вещей. Новые площади и новые трущобы, новые машины на улицах и новые самолеты над головой. Так много всего, что сбивало Харви со следа.