Вечный Странник
Шрифт:
– Эта, что ли?
– Эта, эта, – выдохнула Сати и ухватила меч. – Точно, она! Наша железка! Все, забираем мы ее у вас! Национализируем!
Она передала клинок Никите, тот вцепился в него обеими руками, да так, что пальцы побелели.
– Короче, мужики, мы вас не видели, вы нас тоже не знаете, – сказал он многозначительно.
Мужики глядели на них запоминающе, гоняя желваки. Сати внезапно почувствовала себя очень неуютно и заторопилась на улицу.
Оказавшись во дворе, они запихнули меч на заднее сиденье и прыгнули в
Сперва мелькали за окном унылые однообразные районы, потом шоссе сделало поворот и открылся заросший высокой травой берег реки. Возле деревянного причала на мелкой волне качались моторные лодки и катера.
Внезапно, в который уже раз за этот чудовищно длинный и тяжелый день, Сати почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
– Останови машину, – успела сказать она. – Фигово мне что-то.
Никита тормознул, Сати вывалилась из салона на обочину, и ее сразу вывернуло.
– Фу-у-у… – проговорила она, достала платок, вытерла рот.
В голове звенело. Сати сделал несколько неуверенных шагов в сторону реки.
Хотелось лечь в траву и умереть. Так она и сделала: легла на траву и стала глядеть в небо, ожидая смерти. Сердце то замирало, то начинало колотиться в груди, норовя выпрыгнуть наружу, и тогда становилось больно дышать. Небо и облака медленно кружились то в одну сторону, то в другую можно было запросто соскользнуть с круглого бока Земли и унестись в открытый космос.
Сати решила, что если сердце и дальше будет так скакать, то ждать старушку с косой придется недолго. К вечеру она непременно навестит.
Но вместо старушки с косой над Сати наклонился встревоженный Никита.
– Э! – сказал он. – Ты что расклеилась? Хочешь водички? Я в киоске купил, у них там холодильник.
Сати села, прижала ко лбу ледяную пластиковую бутылку.
– Господи, как мне хреново, – пробормотала она и с мольбой взглянула на небо. – Господи, сделай так, чтобы это был сон! Просто сон! Просто кошмарный, ужасный сон, и я сейчас проснусь, и ничего этого не будет!
Сисадмин обеспокоенно смотрел на нее.
– Давай я тебе на руки полью, – предложил он. – А ты умоешься. Легче станет.
Сати подставила руки, плеснула в лицо холодной водой, пузырьки газа зашипели на коже. Легче не стало. Руки противно дрожали. Она снова легла и закрыла глаза. Вечернее солнце ласкало землю, вокруг было спокойно и мирно.
– Как ты думаешь, когда они покражу обнаружат? – спросила Сати. – Музейщики наши?
Он задумался.
– Хрен его знает. Когда разберут весь сундук тот, что им строители сдали. А может, раньше. Но обнаружат, это точно. Видела, как твой экс в эту железяку вцепился?
– Отстань от меня с эксом, – сказала Сати, не открывая глаз. – Это было давно.
– Это было весной, –
– Да пошел ты… – вяло отреагировала Сати. – Пролетарий офисный… Отстань. Просто забудь. Короче, они спохватятся. И начнут искать. И не найдут. Потом вспомнят, кто у них бывал чаще всех. Уборщица на меня донесет, как пить дать! Опишет меня. Свяжут два этих факта: мой приход на конференцию и пропажу меча… Свяжут, как ты думаешь? Во всех детективах…
– А твой экс тебя не прикроет?
– Ты опять про экса! – рассердилась Сати. – Сколько уже можно! Просила же! Чтобы он меня прикрыл, надо ему обо всем рассказать. А что я ему скажу? Что по городу маг бродит, а в музее зачарованный меч объявился? Так? Тебе самому-то не смешно?
Никита подумал.
– Вообще-то нет, – признался он.
– Ну вот. Мне – тоже. А Костя подумает, что я окончательно с катушек съехала. Городская сумасшедшая, понимаешь?
Она вздохнула и открыла глаза.
– Нет, Никита. Это я только тебе могу рассказать, но уж никак не эксу.
– Эксу-шмексу… Что делать будем, если нас заметут?
– Будем отпираться, – мрачно сказала Сати, глядя в небо.
Через весь небосвод протянулся белый след от самолета.
– А если нас проверят этим… как его? Детектором лжи?
Сати оживилась и села, скрестив ноги. К дорогому твидовому пиджаку пристали сухие травинки.
– Слушай, я проходила как-то обследование на детекторе лжи. Представляешь? У нас в городе есть частное детективное агентство. Бывшие менты и фээсбэшники держат. Они раскрытием коммерческих преступлений занимаются, ну, там банки, фирмы крупные. Понятное дело, они себя не афишируют, у них и так заказов – выше крыши. Так вот, они в прошлом году выписали себе такой аппаратик… детектор лжи. Полиграф называется. И специалиста работать на нем. Такой мужик! Ну, такой мужик!
Никита заржал.
– Красивый?
– Умный! Это главное. И вот я про этот полиграф писала. Это такая штука, вроде ноутбука. Садишься, значит, на тебя цепляют всякие датчики… мне на пальцы цепляли… Потом задают вопросы, ты отвечаешь, а на экране выводится кривая линия, типа кардиограммы. И чуть ты соврешь, самописцы – раз и фиксируют это.
Сисадмин помрачнел.
– А обмануть детектор лжи можно?
– Вряд ли. Хотя мужик этот… ну, полиграфист, говорил, что в принципе можно себя натренировать, но это ж надо специальную подготовку пройти. А мы не успеем уже.
– Расколют нас.
– В два счета, – согласилась Сати и снова улеглась на траву.
Над рекой перекликались чайки.
– Сначала, Никита, нас в СИЗО поместят, – задумчиво сказала она, разглядывая небо. – В следственный изолятор. Я там была как-то.
– Да ты где только не была, – недовольно пробурчал тот.
– Во-во. Ты меня слушай, я плохому не научу. Короче, СИЗО. Следственный изолятор. Ну, знаешь, тот, что возле трамвайной линии. Трамвай номер семь.