Ведется следствие
Шрифт:
— Кто-то умирает? — деловито поинтересовался Немертвых.
— Да! — воскликнул юноша. — Я!
— Вы не похожи на умирающего, — сказал Теодор. Он не любил симулянтов и вполне успешно с ними боролся. — Позвольте пройти.
— Я непременно умру!! — преградил ему дорогу молодой человек. — Непременно!
— Мы все когда-нибудь непременно умрем, — философски ответил Немертвых. — Только кто-то раньше, а кто-то позже.
— Я умру прямо сейчас, если вы не скажете мне, кто была та дама, с которой вы ушли из салона! — выпалил юноша.
— А вы с какой целью интересуетесь? — холодновато
— Ведь это сама Каролина Кисленьких, верно? Глаза меня не обманули?.. — продолжал тот, не слушая.
— Если у вас проблемы со зрением, обратитесь к специалисту по глазным заболеваниям, — посоветовал Немертвых. Вечер выдался с офтальмологическим уклоном. — У меня несколько иная специализация. Вам не понравится, если вашими глазами займусь я.
Юноша снова пропустил его слова мимо ушей.
— Это точно она, — проговорил он убежденно и возвел очи горе. — О, прекрасная Каролина!.. Конечно, это была она! И я знаю, в каком купе она путешествует, о!..
Доктор Немертвых обошел юношу, как столб, и отправился к себе, оставив того причитать. Подобных экзальтированных личностей он навидался вдосталь, и удовольствия созерцание означенных личностей ему не доставляло.
Ни малейшего сочувствия к неизвестному юнцу он не испытывал, а за Каролину не переживал — она превосходно могла позаботиться о себе сама, буде молодой человек вздумал бы выражать восхищение ее прелестями чересчур уж навязчиво…
До ужина оставалось еще предостаточно времени, и доктор собирался почитать кое-какие свежие издания по интересующей его проблематике, но тут его постигла неудача: наконец-то объявился сосед по купе, которого Теодор искренне не желал видеть. Он вообще был довольно замкнутым человеком, делал исключение для старых знакомых, но посторонних людей, особенно навязчивых, решительно не переносил.
— Разрешите представиться — Вильям Трепайло, коммивояжер! — протягивая руку, радостно проговорил сосед, упитанный мужчина в клетчатом пиджаке, несколько злоупотребляющий модным одеколоном. Волосы у него были какого-то неестественного оттенка, хотя, возможно, это была вина фиксатуара, которым Трепайло обильно их умащал.
— Доктор Теодор Немертвых, — сухо представился тот, отвечая на рукопожатие. Трепайло энергично потряс руку доктора.
— Позвольте поинтересоваться, вы по делу путешествуете или ради собственного удовольствия? — завел светскую беседу коммивояжер.
— По делу, — ответил доктор, надеясь лаконичностью ответов смутить Трепайло, но не тут-то было.
— Я, представьте себе, тоже по делу! — обрадовался тот. — Знаете, я даже в пути работаю! Есть столько бездельников, способных отправиться за тридевять земель просто потому, что им приспичило прокатиться на Большом Королевском экспрессе, но я не из таких, нет, я честно зарабатываю себе на жизнь и, должен сказать, эти средства достаются мне нелегким трудом!
— Могу представить… — пробормотал Немертвых.
— Да-да! Вот, не желаете ли взглянуть? — выпалил Трепайло и, не успел доктор заявить, что не желает, мигом водрузил на свою полку изрядных размеров чемодан и распахнул его широким жестом фокусника. — Посмотрите, какая прелесть! Вот иглы из самого Надельберга! Острейшие, превосходнейшие
— Я не женат, благодарю, — сумел всё-таки вставить слово доктор.
— Тем более! — восхитился коммивояжер. — Для одинокого мужчины, особенно в путешествии, такой набор… — он выхватил из чемодана коробку. — Такой набор просто незаменим! Вот, смотрите: это — иглы, от больших до самых маленьких, нитки разных цветов, шило, дратва, а еще… — Трепайло сделал паузу. — Если вы берете этот набор, то совершенно бесплатно получаете… опасную бритву! Посмотрите, какая сталь, какая заточка! Вы всегда будете выглядеть безупречно!
— Действительно, недурно, — сказал Теодор негромко. Он не переносил пустой болтовни. — Жаль, хирургических игл нет, но можно обойтись и обычными. Да и шило пригодится. А уж бритвой, я вам скажу, можно проделать столько интересных вещей… Впрочем, не будем забегать вперед. — Доктор чуть поддернул рукава и ухватил большую иглу. — Начнем с самого простого. Знаете ли вы, уважаемый, что если взять чей-то палец… лучше, конечно, чтобы палец шел в комплекте с рукой, — внёс Теодор необходимое уточнение, — а… гхм… пациент был жив. Впрочем, к этому мы еще вернемся. Так вот, палец следует зафиксировать, а потом аккуратно ввести иглу под строго определенным углом, в противном случае она просто упрётся в ногтевую пластину, и должного эффекта мы не получим, а это…
Через минуту дверь купе с треском распахнулась, и побледневший Вильям Трепайло галопом пронёсся по коридору в поисках проводника — он был готов переселиться в вагон третьего класса, лишь бы не оставаться с таким соседом!
Доктор усмехнулся, положил «Дорожный набор настоящего мужчины» в чемодан коммивояжера и хотел было закрыть крышку, как вдруг увидел кое-что интересное… Ознакомление с этой вещью заняло несколько секунд, после чего Теодор блаженно улыбнулся, сел на своё место и углубился в специализированный журнал, выпуск которого был посвящен проблемам эксгумации. По его расчетам, зрители должны были задержаться на какое-то время после киносеанса, чтобы обсудить ленту, а значит, господин Сверло-Коптищев не смог бы терзать рояль. Увы, отзвуки его чудовищно фальшивой игры доносились даже до вагонов второго класса, а у доктора был профессионально тонкий слух…
Каролина Кисленьких, довольно мурлыкая модную песенку, переодевалась к завтраку. Сегодня на ней красовалось палевое платье из нежнейшего креп-жоржета, чуточку старомодное, что составляло самую главную его прелесть, и украшения из речного жемчуга. Тёмно-русые волосы Каролина убрала в также вышедшую из моды прическу, шедшую ей, тем не менее, необычайно, улыбнулась своему отражению в зеркале, накинула на плечи манто и выскочила из купе. Вчера она так увлеклась сочинением новой истории о похождениях Кривого и Хромого, что забыла поужинать, и обеспокоившийся начальник по пути к себе даже постучался узнать, всё ли у нее в порядке.