Ведется строительство
Шрифт:
– Ты такая забавная.
Она ухмыльнулась.
– И ты любишь меня.
– Люблю.
Ее лицо стало серьезным.
– Скажи мне.
Убрав ее ноги с моих колен, я навис над ней, удерживая ее взгляд.
– Я люблю тебя, Эми. Больше всего на свете. Ты - мой мир.
Она застенчиво улыбнулась.
– Я люблю тебя.
Я проследил вдоль ключицы языком, выводя узоры на нежной коже. Поднялся поцелуями выше, оставляя влажный след на шее, и нежно прикусил мочку уха, улыбаясь ее дрожи.
– Теперь о
– Да... Логан... Боже... да... покажи мне.
Она свернулась калачиком рядом со мной, укутанная в мои объятия. Газеты были разбросаны по полу вокруг нас, одна чашка перевернулась, заливая темным варевом бумагу. Я снова и снова прослеживал кожу ее руки вверх и вниз, выводя незамысловатые узоры пальцами.
– О чем думаешь? – поинтересовалась она через некоторое время.
– Как хорошо, когда ты в моих объятиях.
Она прижалась крепче.
– Знаю.
– Хочу, чтобы ты все время была здесь.
Эми чуть отстранилась, посмотрев на меня.
– Логан?
– Ненавижу, когда ты уходишь, а я даже не могу ни с кем поговорить - рассказать о том, как сильно я скучаю или беспокоюсь о тебе. Ненавижу скрывать то, как сильно люблю тебя.
– Тогда нам нужно это изменить.
Я кивнул.
– Знаю, что нужно, просто не знаю как. – Я нервно провел рукой по волосам.
– Мы поговорим с моим отцом и все ему расскажем.
Я фыркнул.
– Конечно, все пройдет отлично. Уверен, что к концу разговора у меня будет разбита губа, и я лишусь работы.
– Ты действительно думаешь, что он будет настолько расстроен? Отец очень хорошо к тебе относится.
– В дополнение к тому, что я намного старше и недостаточно хорош для тебя, думаю, он разозлится, что мы держали наши отношения в секрете все это время. Он будет злиться по многим причинам.
Эми покачала головой.
– Ты достаточно хорош для меня. Он увидит это. Возможно, сначала он рассердится, но отец любит меня и хочет, чтобы я была счастлива. Ты делаешь меня счастливой.
Погладив ее щеку, я улыбнулся.
– Мне нравится делать тебя счастливой, но я не уверен, насколько быстро твой отец придет в себя. Он был очень настойчив, чтобы никто в компании не приближался к тебе.
– Тогда мы должны немедленно это решить.
– Ее голос стал еще тише.
– Ты беспокоишься об его гневе в личном или профессиональном плане?
– Понемногу о том и другом, - признался я. – Я профессионал своего дела и мне нравится работать на твоего отца. Я очень люблю свою работу.
– Больше, чем ты любишь меня?
Я дернул себя за волосы от разочарования.
– Конечно же, нет.
–
– Нет! Ничего подобного!
– Но мы все еще прячемся.
– Эми…
– Ты собирался уйти, когда думал, что мы не можем быть вместе. Что сейчас? Ты бы ушел ради наших отношений? Или ты не имел это в виду?
– В то время да. Я не хотел уходить, но думал, что так лучше.
– Но не сейчас? Даже если бы это означало, что мы открыто можем быть вместе?
– А что насчет тебя? Ты сказала то же самое, - бросил вызов я.
– Ты говорила, что важно, чтобы я продолжал работать с твоим отцом. Или это уже не имеет значения?
Эми встала, вдруг очень рассердившись.
– Ты этого хочешь? Чтобы я отказалась от своей работы?
Я тоже встал, чувствуя напряжение.
– Не вкладывай слова мне в рот.
А потом мы поссорились. Мы бросали друг другу злые слова и обвинения. Ни один из нас не смог принять правильное решение в ситуации, возникшей в неподходящий момент, когда мы были обеспокоены, не уверены в будущем и устали скрывать свои чувства. Я должен был обнять Эми и сказать, что мы поговорим с ее отцом. Решим проблему вместе. Если он будет в ярости и полностью против нас, я, не раздумывая, уйду с работы, которая мне нравится, потому что люблю ее больше всего на свете.
Вместо этого мы продолжали спорить, пока она не разозлилась окончательно и, собрав свои вещи, ушла. А я был достаточно зол, чтобы отпустить ее.
Хлопок двери за ее спиной еще несколько часов эхом отражался в доме и в моем сердце.
В воскресенье я был несчастен. После бессонной ночи, когда я всю ночь ворочался, прокручивая наш спор в голове, моя кровать казалась слишком большой и пустой без нее. Я несколько раз тянулся к своему сотовому, собираясь позвонить ей, но каждый раз передумывал, не желая, чтобы этот разговор произошел по телефону. Я очень хотел увидеть ее, но идти к ней домой было опасно. Она всегда приходила сюда, поскольку я жил далеко от Дэвида, а ее квартира находилась в двух кварталах от него. Слишком велика была вероятность того, что он увидит мой грузовик. Я мерил шагами комнату, расстроенный и сердитый, но в итоге решил хоть раз сделать что-то правильно и, послав все к черту, запрыгнул в свой грузовик.
Притормозив у ее подъезда, я увидел там грузовик Дэвида, припаркованный рядом с машиной Эми, и, проклиная всех и вся, просто уехал. Остаток дня я провел, занимаясь делами, и несколько раз проезжал мимо ее дома, но грузовик Дэвида оставался там, словно тихий страж. Сдавшись, я отправился домой и отправил ей простое сообщение.
Я задница. Позвони мне, когда на побережье будет чисто, чтобы я мог извиниться. Люблю тебя.
Я ждал напрасно - телефон так и не зазвонил, а сообщение осталось без ответа.