Ведьма без ковена
Шрифт:
Все оттенки серого, от графита до лунного, причудливо переплелись в каменной кладке, упругие струи разной ширины хаотично били по коже, а поставив на контрастный режим я взбодрилась, лучше, чем от чашки двойного эспрессо. Под конец процедуры меня обдало горячим паром, усиливая кровообращение во всем теле, как после сауны, и я вышла разомлевшая, но полная сил, с бьющей через край энергией.
Время было еще раннее, и я решила, что у меня есть час-другой до прихода Артура, чтобы спустится к сосредоточию родовой силы. Потребность воссоединиться с источником возрастала по мере нахождения в фамильном особняке, что странно, на расстоянии такого желания я не
Закатав рукава свободной рубашки, я погрузила руки по локоть в ритуальную чашу и почувствовала, действительно почувствовала, как по моим венам побежала сила. Она приветствовала меня, радуясь словно щенок, которого хозяева забыли дома, искренне, беззаветно, показывая, как сильно по мне скучали. Это было так странно, я могла бы поклясться в том, что источник живой и обладает не просто зачатками разума. Нужно обязательно спросить об этой особенности, да хотя бы у того же герцога.
Я медитировала, слегка раскачиваясь в лечебном трансе, и как другу-собеседнику поведала источнику о приключившихся со мной бедах и напастях, а нажаловавшись от души попыталась задать вопросы. Их накопилось столько, что я боялась забыть хоть один, но то ли источник был не в духе, то ли его функция — это пополнение резерва, но я ничего не добилась.
Единственное, что постоянно всплывало пред моим взором, было семейным гримуаром. Видимо источник намекал на то, что без труда, не вытащить и рыбку, а значит нужно порыться в семейном дневнике и вообще фамильной хронике, и найти, в конце концов ответы. Хотя бы на некоторые вопросы. Я была реалисткой.
В себя меня привел тявкающий лис.
— Что случилось, рыжий? — спросила я. — Проголодался, а раб посмел не оставить высочеству еды?
— Величеству, попрошу. — Ответил блохастый. — Колебание периметра засекло дружественного нашей коалиции Артура Уэлсли, принимай гостя.
Я прислушалась к источнику, и правда, где-то далеко, на периферии сознания, красным, пульсировала точка, как будто бы званного гостя.
Заглянув в зеркало и ужаснувшись, я наскоро оформила на голове модный нынче стог, с торчащим в разную сторону сеном и отправилась встречать дорогого гостя. Нет, к такому я была категорически не готова.
Во время переполоха после бала, да и по возвращении, я не сумела в должной мере оценить этот сгусток тестостерона и хороших манер, но сейчас, так сказать без прикрас… В общем, как я не ослепла от симбиоза мужественности и внутренней силы — не понятно. Зато теперь становится ясно почему герцог возглавляет департамент Инквизиции. За нетривиальной внешностью скрывалась невероятная по мощи харизма и сила.
Его хотелось слушать с открытым ртом и внимать каждому слову, хотелось нравиться, и не как ведьме, как женщине. Интересно он светлый или темный?
Я так увлеклась своими аппетитными мыслями, что даже облизнулась, подбирая слюнку. Для того чтобы перестать рассматривать мужчину в горизонтальной плоскости мне даже пришлось отвесить себе, пусть и мысленный, но смачный пинок.
Интересно что это со мной такое происходит? Всю сознательную жизнь мнила себя моногамной девушкой и никогда не понимала отношений, в которых один или оба партнера ходят на лево. Не уверена, что нахожусь сейчас с кем-либо в отношениях, и пока считаю себя свободной и блудливой (по экспертному мнению, блохастого ушастика) ведьмой, но превращать явный треугольник в фигуру с большим количеством углов в мои планы не входило.
Я подняла глаза на Артура, который, был прекрасно осведомлен о том, какое воздействие он производит на витающих в розовых
Он приготовил мне завтрак.
Ну, точнее он сообразил на троих. Себя, меня и вечно алчущего пожрать Феню.
Пока Артур варил кофе в подкопченной турке и резал овощи для фритаты, взбивал с молоком яйца и добавлял специи, ему удалось расспросить меня о произошедшем, да так, что по началу я даже не догадалась, что это самый что ни на есть допрос. В начале я хотела оскорбиться в лучших чувствах, а потом решила, что черт с ним, хорошо не оставил на всю ночь в департаменте чтобы узнать подробности нашего путешествия.
Сам он явно провел ночь на жесткой кушетке в кабинете, судя по помятым шмоткам и красным от недосыпа глазам.
Когда пышный кусок сложного омлета, украшенный россыпью каперсов и листиками шпината, занял положенное место в моей тарелке, рассказывать про Визард было нечего.
— Признаться честно, мне там понравилось. Я зачитывалась романами Кима Ньюмана и Гордона Далквиста*, а тут такой викториански-готический антураж.
— Даша, этот мир самобытен, но очень опасен. Долгое пребывание там чревато разожравшимся резервом и непредсказуемыми последствиями для мага, некоторым это идет на пользу, а вот для таких сильных ведьм как ты может иметь неприятные последствия. У людей, которые были вполне обычными, но попали в Визард, не редко появились силы, с которыми они не могли совладать.
— Ну мне опасаться нечего, — самоуверенно сказала я, а когда Артур нахмурился на мои слова — продолжила, — как ты (глава оперативников особо подчеркнул, что не приемлет никаких «вы» по отношению к нему) верно заметил ранее, мой резерв отъелся как клещ на бездомном псе, но то, что случилось в грозу опустошило меня до донца.
— Да, Кирилл рассказал, — хмыкнул инквизитор. — Но мой тебе совет, если заметишь какие-нибудь отклонения…
— Артур, я ведьма всего пару недель, если считать время в другом мире, — перебила я его, — да я сама по себе отклонение. На сколько я знаю, я единственная ведьма, стоящая на границе сил и других сумеречных больше нет. К тому же дар мне достался не совсем обычным способом, хотя опять же я мало, что понимала тогда и думала, что сплю.
— О, не слова об этой маразматичке. Твоя бабка была той еще щучкой, — Артур глубоко вдохнул и медленно, очень медленно выдохнул. — А насчёт одиночества, видишь ли, это не совсем так. Ты, да, чистокровка, ходячий сгусток сумрака, и твоя аура постоянно клубиться дымкой, когда ты взволнованна или устала. Но помимо тебя есть еще пяток носителей аномального гена. И это те, о ком нам известно благодаря твоей записке, а могут быть еще.
— Мою ауру видят все? — вырвалось у меня помимо воли, это же кошмар, когда все вокруг видят мою слабость или возбуждение.
— Нет, это одна из особенностей моего дара, — улыбнулся герцог. И кажется я догадываюсь что это за дар такой. Умение расположить к себе человека, видеть его ауру и знать его настроение. — Или проклятья, кому — как.
Эмпатия.
Теперь понятно почему Артур Уэлсли в, общем-то, молодом возрасте (кстати, а сколько ему?) достиг таких высот в своей профессии. Очень сложно что-то утаить от человека, который знает, что на самом деле ты чувствуешь и когда врешь. По мере того, как я приходила к неутешительным выводам, что выдал мой пытливый разум инквизитор мрачнел, читая меня как открытую книгу.