Ведьма Дивнозёрья
Шрифт:
– С ребятами познакомишь?
Шурик опустил взгляд и невнятно пробормотал:
– Серж. Ромуальд. Анжела. Вика. А это, – он небрежно махнул рукой, – Тайка. Из местных.
– Твоя подружка? – Вика глянула на Тайку так, что той невольно захотелось одернуть ситцевое платьишко.
– Пф! Нет, конечно, – фыркнул Шурик-Алекс. – Ладно, нечего тут стоять. Пошли в дом.
Вика, проходя мимо Тайки, задела ее плечом и тихо, но так, чтобы все услышали, протянула: «Фу-у-у, деревней пахнет» – и зажала нос. А
Это было так обидно, что Тайка убежала, даже не спросив, как зовут третью девушку, которая вошла в дом последней. Ее Шурик почему-то не представил.
– Не реви! – Никифор гладил ее по спине мохнатой лапой.
– Я не реву. – Плечи Тайки тряслись, но из глаз не пролилось ни слезинки.
На макушку спланировал коловерша и заурчал.
– Оно того не стоит, хозяюшка. Плюнь и разотри, – гнул свое Никифор. – Лучше вон кваску выпей. Ух, ледяной! Сам готовил.
Тайка вцепилась в кружку обеими руками. Пушок перебирал лапами, кажется, решив свить гнездо из ее волос. Спутает – потом не расчешешь. Но Тайка все равно не прогнала коловершу. Пускай себе гнездится.
– Знаю, – она шмыгнула носом. – Просто обидно. Думала, в гости позовут. На шашлыки. Эх, мечтать не вредно…
– Он еще придет к тебе, – мрачно посулил домовой, наполняя свою кружку до краев, – вот увидишь. Приползет, когда приспичит.
– Только вы не делайте с ним ничего, – Тайка погрозила кулаком. – А то знаю вас.
Никифор поднял руки: мол, сдаюсь; между пальцев у него росла серая шерсть, похожая на волчью.
– И в мыслях не было, хозяюшка. Но имей в виду: случись чо, все Дивнозёрье за тебя встанет. Неча нашу ведьму забижать!
Коловерша, грозно курлыкнув, спустил свой хвост прямо Тайке на лицо.
Она невольно улыбнулась и чихнула. Всю печаль как рукой сняло.
А с участка Шурика доносились взрывы смеха, гитарный перебор и такой манящий запах шашлыка, что аж слюнки текли…
Никифор будто в воду глядел. Шурик пришел уже на следующее утро, и по его виноватому лицу Тайка поняла: случилось что-то плохое.
– Ты, это… – сосед переминался с ноги на ногу, но порога не переступал. – Извини за вчерашнее.
– Проехали, – Тайка пожала плечами, продолжив процеживать молоко. – Зачем пожаловал?
– У нас Ромка не проснулся сегодня, – зачастил Шурик, пряча взгляд. – Ну, Ромуальд, в смысле. Не помер, а именно что не проснулся.
– Захворал, что ль? А фельдшера вызвали?
– Конечно, – Шурик все-таки переступил порог и снял солнцезащитные очки: под его глазами виднелись темные круги – последствие бессонной ночи. – Тот говорит, плохо дело. Бригаду из города надо вызывать, но машина не доедет, потому что какой-то Гриня на дорогу сосну уронил.
– Ой, опять? – Тайка всплеснула руками. – Гриня – это леший наш. Все
– Угу, – Шурик вытер лоб рукавом, – дед Федор то же самое сказал. И к тебе велел идти. Мол, где медицина бессильна, там без ведьмы не обойтись. Так ты поможешь?
Тайка шагнула вперед, и Шурик, втянув голову, попятился.
– Не боись, – недобро усмехнулась Тайка, – не заколдую.
Он мотнул головой:
– Я не того боюсь, что заколдуешь, а что дашь мне кулаком в ухо, как в детстве. Чего уж там, заслужил…
– Ладно, – Тайка вытерла руки о передник. – После поговорим. А пока давай посмотрим на вашего Ромуальда.
Приятель Шурика действительно спал мертвым сном. Ни заговоры, ни окуривание травами не помогали. Тайка нахмурилась.
– Знаешь, – шепнула она на ухо Шурику, – мне кажется, он не хочет просыпаться.
– С чего бы?
– А вот это нам и надо выяснить. Что у вас тут вчера произошло?
Шурик наморщил лоб.
– Да ничего особенного. Тусили, шашлыки жарили. Ромуальд на гитаре играл. Ели то, что привезли с собой, пили только пиво. Ничего запрещенного, если ты об этом. Гулять не ходили. На кикиморин след не наступали.
Тайка улыбнулась: надо же, Шурик еще помнит. Только в Дивнозёрье знали, что наступить на кикиморин след – все равно что распрощаться с удачей на ближайшие дни.
– Где Серж?
– Пошел сосну пилить вместе с дедом Федором. Ты б ее видела: ствол в три обхвата!
– А девчонки? Анжела, Вика и третья… как ее там?..
– В смысле? – вытаращился Шурик. – Какая еще третья?
– Вас сколько всего приехало?
– Ну, пятеро.
Что-то не сходилось… Тайка в задумчивости потерла подбородок, а потом хлопнула себя по лбу:
– Ну конечно! Это летавица! – Она схватила Шурика за рукав.
– Лета… кто?
– Не важно. Беги к Никифору! Скажи, нужны рябиновые веточки, красная шерстяная нить и свечи. Будем Ромуальда выручать.
Пока Шурик бегал туда-сюда, Тайка решила потолковать с таинственной девицей. Ну а вдруг поможет?
– Я знаю, что ты здесь, – она присела на кровать в ногах спящего. – Можешь не прятаться!
Если Тайка не ошибалась, то ей самой ничего не грозило: летавицы были опасны только для парней.
– А чего тогда кричишь, коли знаешь?
Вчерашняя незнакомка, шутя, дунула ей прямо в ухо, и Тайка подскочила, как ошпаренная:
– Чур меня!
Летавица была красивая… Золотоволосая, синеглазая, в длинном белом платье.
– Не чурайся, – она лениво потянулась, щурясь от солнечного света. – От меня не поможет.
– Разбуди его, – Тайка, оправившись от испуга, шагнула вперед, сжимая кулаки. – Добром прошу.
– Зачем? – летавица склонила голову набок; в ее волосах желтели молодые одуванчики. – Он сам меня позвал.