Ведьма и ее любовь
Шрифт:
Закрыв за собой дверь, она остановилась у самого порога и замерла. Она принципиально не начинала разговор первой, чтоб не нарваться на новую порцию не слишком остроумных комментариев, а Стефан, как назло, не торопился ничего объяснять.
Вся эта ситуация уже порядком начала тяготить Полину. Разумеется, она прекрасно понимала необходимость обучения и осознавала, что Алекс неспроста так настойчиво организовывал их встречу с экзорцистом. Ему пришлось подключить свои связи, чтобы она могла учиться, но…
Насколько всё было бы проще, получи она необходимые
— Как у тебя с концентрацией? — неожиданно прозвучал голос Стефана. — Нет проблем с удержанием внимания?
— Нет.
— Хорошо. — Он уселся в кресло, стоящее сбоку от шкафа, и устало потёр виски, будто заранее утомился от ещё не начавшегося обучения. — Алекс сказал, ты часто попадаешь под влияние своего дара и теряешь контроль. Это значит, что ты не слышишь ту часть сознания, которая отвечает за сверхспособности.
— И как научиться… слышать её? — спросила Полина максимально нейтральным тоном.
— Тренироваться, — ответил Стефан, неопределённо пожав плечами. — Я не знаю, как это делают ведьмы, но могу предложить способ, который практикуют экзорцисты. Нас с детства учат медитировать, это помогает прислушиваться к голосу дара.
Полина нахмурилась. Неужели она проделала весь этот путь только ради того, чтобы узнать о таких банальных вещах? Нельзя было просто скинуть советы по поводу медитаций смской?
Однако стоило ей открыть рот, чтобы озвучить свои мысли, Стефан резко поднялся на ноги и подошёл к шкафу. С усилием распахнув единственную его дверцу, он продолжил:
— Для того, чтобы медитации дали нужный эффект, необходимо полностью отгородиться от внешнего воздействия — никаких звуков, запахов и визуальных раздражителей. Только ты и твоё сознание.
В комнате воцарилось напряжённое молчание, а затем Полина сделала несколько осторожных шагов и заглянула внутрь того, что первоначально приняла за шкаф. Точнее всего это место можно было описать словосочетанием «пыточная кабина». В тесном пространстве, зажатом между серыми стенами, не было ничего, кроме небольшой мягкой сидушки на полу и тусклой лампы в потолке.
Стефан продолжал рассказывать что-то о приёмах медитаций, но Полина едва разбирала слова. Всё её внимание целиком было приковано к кабине, которую, очевидно, ей предстояло посетить.
— Хочешь сказать, тебя с детства сажали в этот… шкаф?
Стефан недовольно умолк, видимо, потому что она оборвала его на середине фразы.
— Это стандартная экзорцистская тренировка… — ответил он, бросив подозрительный взгляд сначала на содержимое шкафа, а затем на Полину. Он словно
— М-м… Это многое объясняет.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга: Стефан — раздражённо, а Полина — обеспокоенно, а затем экзорцист снова заговорил:
— Как я уже сказал, тебе нужно постараться освободить голову от мыслей. Если у тебя получится заглушить рациональное сознание, ты сможешь выйти на источник своих способностей. — Договорив, Стефан рассеянно почесал щёку, на которой едва виднелась рыжеватая щетина, и спросил: — Ты не страдаешь клаустрофобией?
— Не знаю.
— Сейчас выясним, — кивнул он.
Видимо, таким образом она дал ей команду приступать. Полина шагнула внутрь шкафа и поспешно обернулась к экзорцисту лицом.
— Кстати, отдай мне свой телефон. — Он осмотрел её придирчиво и добавил: — И часы.
— Я ведь не задохнусь тут? — спросила Полина, снимая с запястья ремешок.
— Ни я, ни моя сестра не задохнулись, — раздражённо выговорил Стефан.
Приняв из её рук вещи, он закрыл дверь. И Полину словно засосал вакуум.
Первое, что поразило её, когда она оказалась в запертом шкафу, — это ошеломляющая тишина. Раньше Полина не осознавала, насколько громко она дышала. Теперь же отчётливо слышала не только то, как воздух проникал в нос и в лёгкие, но и биение собственного сердца, и бешенный шум крови, разносящей этот кислород по всему телу. Хотя, возможно, последнее было уже плодом её воображения.
Температура в шкафу оказалась довольно комфортной, а, оглядевшись, Полина обнаружила и неприметное отверстие вентиляции в потолке в самом углу. Когда первый приступ беспокойства схлынул, она позволила себе потоптаться на месте, чтобы стряхнуть напряжение, а затем осторожно опустилась на сидушку и скрестила ноги по-турецки. Именно такая поза первой приходила ей на ум, когда речь заходила о медитациях. На этом познания Полины в сфере духовных практик заканчивались.
Она прикрыла глаза и попыталась сосредоточиться на собственном дыхании. Её задание было максимально простым — освободить разум и не думать — однако Полина почти сразу поняла, что выполнить его будет ох как нелегко. За первые несколько минут, проведённых в шкафу, её мысли столько раз утекали в самых разных направлениях, что она устала одёргивать себя. Не помогали ни попытки считать до ста, ни визуализация образа этого самого источника силы.
В очередной раз поймав себя на размышлениях по поводу работы, Полина раздражённо выдохнула и привалилась плечом к шершавой стене. Стефан упоминал, что необходимы тренировки для того, чтобы услышать собственный дар, однако она почему-то надеялась справиться с первого раза. И в том, что находиться в шкафу было достаточно комфортно, экзорцист тоже оказался прав. Это место странным образом напомнило Полине чердак бабушкиного деревенского дома, где она любила прятаться, когда была ребёнком. Такое же тесное и тихое. Такое же умиротворяющее.