Ведьма и три бога

Гуркало Татьяна Николаевна

Было у Лены ощущение, что уходить все равно бесполезно, потому что уважаемой ведьмой непременно окажется именно она.

– Ничего, – пробормотала девушка. – Лабиринт уже откопали, будет куда послать. Главное, чтобы по дороге не впали в спячку.

А потом и вовсе прискакала Матрена, живо построила лягушек в шеренгу между столами и обрадовала их тем, что для начала придется записаться в список и создать очередь. А потом в порядке очередности обращаться хоть к ведьмам, хоть к магам, а хоть и к музыкальной шкатулке ректора Мерлих.

– Нам бы Иванов, с луками и стрелами, –

попыталась поспорить лягушка в кокошнике, но была не понята ни Матреной, ни другими лягушками.

Им вообще имена претендентов на их лапки были не принципиальны. Главное, чтобы, наконец, начали стрелять и жениться. А то болота надоели, спасу нет.

А еще, говорят, одна лягушка совсем недавно за эльфа замуж вышла. Так что некоторые не покидая шеренгу, начали уточнять, где эти эльфы тренируются в стрельбе. Эльфы в качестве женихов устраивали почти всех. А интересоваться тем, устраивают ли эльфов лягушки в качестве невест, девушки были не намерены.

Стрелял – женись. Такие у них были лозунг и предназначение.

Глава 6

О маяках в ночи, неожиданных гостях и странных претензиях

– В сад, все в сад, непременно в сад, – бормотала не выспавшаяся Лена, бредя на лекцию.

Что это за лекция, она в упор не помнила. Просто увидела одногруппников и пошла следом. На ходу Лена зевала и старалась не упустить сумку – боялась, что если она упадет, то так и останется на том месте, где упала. А хозяйка ее хватится хорошо, если к обеду, когда деньги на полезный для фигуры суп понадобятся.

А виноваты в таком ее состоянии были лягушки. Не те пять, которые появились первыми в супе. Те, как раз, оказались девушками разумными и золотых гор от найденной ведьмы не требовали. Зато остальные…

Нет, Матрена честно пыталась помочь и первым делом заставила лягушек заполнить анкеты. Узнала, что половина из них не то, чтобы писать, а даже читать не умеет и припрягла своих разумных грызунов. А потом заполненное притащила Лене. И у нее наконец-то состоялся «Вечер смеха», о котором она мечтала в далеком детстве. Ну, не могла она спокойно читать о том, что некая Прасковья Голоногая, родившаяся в селе Большие Жабы в семье потомственного пастуха, всерьез рассчитывает выйти замуж за царевича эльфийских кровей. При этом она на вопрос об образовании отвечает, что нехорошими вещами до замужества не занимается. А свое будущее видит в богатом тереме, за которым озерцо с гусями и лебедями, горы с золоторунными овцами и обязательно лужок с любимой коровой.

И подобных мечтательниц среди лягушек-оборотней оказалось немало.

Ну и вердикт Лена им выдала одинаковый.

– В сад, все в сад, точнее в лабиринт, – бормотала она и теперь, и искренне надеялась, что лягушкам, желавшим прямо сейчас стать чьими-то женами, хватило мозгов, зайдя в тот лабиринт, думать именно о своих королевичах и купцах с золотой посудой и бородой в косицах. А то начнут дуры думать о холоде и пуховых платках и окажутся там, где эти платки делают. А если еще и о ресторане размечтаются, особенно о французском…

– То сами виноваты. Все в сад… Блин, когда же они перестанут

ко мне ходить? Еще несколько таких явлений и я все-таки превращусь в злобную ведьму, запасусь лопатой и буду дежурить у печки, чтобы бросать в нее разных добрых молодцев и красных девок, пускай себе в печке знакомятся и создают крепкие семьи… Хм, интересная идея.

В общем, лягушки испоганили Лене половину дня, вечер и начало ночи.

Утро, кстати, тоже не особо порадовало.

Кольцо-паук опять сбежало с ошейника Тора, напугало впечатлительную Елену, и едва не было поймано росянкой. Книга зачем-то вырастила на подоконнике невысокий подсолнух из жареной семечки. Причем, вел этот подсолнух себя странно, поворачивался, как и когда хотел, а дважды и вовсе умудрился подмигнуть Лене, причем, непонятно как. А еще он подружился с росянкой, и девушки, подумав, решили его не трогать – есть не просит, болтать не умеет, не мешает.

Паука пришлось взять с собой, повесив на веревочку и надеясь, что посреди лекции он не надумает побегать.

Тору и росянке были обещаны лакомства.

Книжке красивая обложка с феей, приодеваться эта кокетка любила.

И меньше всего Лене хотелось, чтобы опять появились нуждающиеся в ведьме. Хоть бери, пиши объявление о том, что все равно пошлет всех в сад, то есть, в лабиринт, и вывешивай на дверь.

– Но некоторые ведь неграмотные… – пробормотала Лена и тяжко вздохнула. Оказывается, быть ведьмой очень утомительно.

Мастер Клайв смотрел на Григория взглядом полным бесконечного терпения. Хоть бери и какого-то великомученика с него рисуй.

Григорий в свою очередь отвечал ему взглядом раздраженным – сказывался недосып и бесконечная, как терпение декана, тупость некоторых студентов. А ведь злобный некромант давал им шанс за шансом, он практически тащил их на зубах, лишь бы избавить их и себя от пересдачи. И иногда ему казалось, что даже кот подопечной сумел бы воспользоваться всеми подсказками, да даже ее хищное растение наверняка бы сдало, а эти все никак.

И Григорию хотелось присоединиться к Змеевичу в его желании возродить жертвоприношения или хотя бы утопить самых больших идиотов.

– Что еще случилось? – спросил некромант, понимая, что просто так декан бы с утра не пришел, тем более, он знал, как весело коллега вчера гонял очередное случайно усиленное умертвие по лесу.

– Извините, мастер Григор, но больше мы терпеть не можем. Нет-нет, не подумайте, это не я не могу. Я вообще думаю, что происшествия скорее забавные, чем что-то еще. Но повара не постеснялись побеспокоить Мерлих, а у нее как раз настроение было не очень.

Григорий кивнул. У него оно тоже было бы не очень, если бы какие-то странные люди ворвались в его дом с факелами и требованием немедленно закопать всех мертвых. Причем, судя по всему, лично. А что за мертвых, так толком и не рассказали. Они вообще мало говорили и много заикались. Видимо Мерлих перестаралась и слишком сильно их испугала.

– Так что там за происшествия? – спросил некромант, надеясь, что какой-то совсем уж неумелый студент не разбудил очередное заброшенное и подзабытое кладбище.