Ведьма и вампир
Шрифт:
Мало-помалу отступала жестокая слабость. По мнению Магды, от воспаления лёгких её пациент скоро вылечится, а вот подвижность к нему вернётся нескоро. Лим осмелился с ней не согласиться и высказал предположение, что при абсолютной фиксации костей в нужном положении, инспектор должен хоть как-то, но двигаться. А если у него не получается — то исключительно потому, что отвык за долгое время безделья… простите, болезни.
Магда вышла из себя и, не будь они в комнате больного, наговорила бы парню кучу
— Магда! — тут же сдал позиции парень. — Опять?! Я вам, кто, лошадь?
— Лошадь-лошадь, — проворчала девушка. — Не отлынивай, а то Вейме пожалуюсь.
Кто такая Вейма, которую уже несколько раз вспоминали врачеватели — и всегда грозили ею друг другу — Крам не успел спросить, потому что парень наклонился над ним, откинул одеяло и как-то очень легко поднял с кровати.
— Осторожней, ты, медведь! — закричала ведьма.
— Вот уж в чём никогда не был замечен, — хмыкнул Лим. — Не оборотень, чай.
— Лим!
— Да перестаньте вы волноваться. Когда это я бывал неосторожен? Можешь на меня опереться, — обратился он уже к Краму.
Инквизитор не то, что опёрся, он буквально повис, поддерживаемый невероятно сильными руками парня. Откуда у щуплого парнишки такая силища? Или это инквизитору кажется, потому что он ослабел за время болезни?
— А теперь попытайся сделать шаг, — потребовал Лим. — Давай, пробуй, я тебя держу, не упадёшь. Просто шевельни ногой. Вот, видишь, получилось. А теперь — ещё шаг. И ещё. А вы сомневались!
Когда комната была исхожена вдоль и поперёк, Крам обнаружил, что его раздражают плотные занавески на окнах и что он соскучился по солнечному свету. Врачевателей его просьба удивила, но занавески были раздёрнуты. Полумрак комнаты особенно светлее не стал.
— Вечер сейчас, — сообразил Лим. — Да и днём в комнаты на этой стороне немного солнца попадает. Придётся тебе потерпеть.
Но инквизитор внезапно закапризничал. Лежание в темноте его основательно утомило. Ему хотелось на воздух, на солнце. Комната напоминала ему склеп, а стоило представить себе год в этих стенах…
— Я вполне в состоянии выйти на двор.
— Ты? — расхохотался парень. — Да ты сам и выползти не сможешь!
— Лим, немедленно прекрати издаваться! Крам, душа моя, ну куда ты пойдёшь! На какой двор! Тебе же нельзя туда!
— Нельзя? — уцепился за возможность внести ясность в так долго мучавший его вопрос инспектор. — Почему нельзя? Мне грозит опасность?
— Как ты можешь так говорить! — возмутилась девушка. — Какая может быть опасность, когда мы рядом?
— А почему ты прячешь меня от людей? Почему ко мне ни разу не зашёл барон?
— Ты хочешь его видеть? — растерялась ведьма.
— Нет. Но ведь он должен был расследовать
— Он расследовал, Крам. Только никого найти не удалось. А ты… ты же говорил, что ничего не помнишь! Я ведь спрашивала…
— Не помню, — подтвердил инквизитор.
— Ну, вот видишь! Я передала барону, что ты ничего не знаешь, и тебя не стали беспокоить. Ты ведь на ногах не стоишь, какие тут расследования!
— Думаю я не ногами, — упрямо ответил Крам. — И разговариваю тоже.
— Не переживай, черепушка у тебя тоже была проломлена, — вмешался Лим. — Видать, последние мозги-то и вытекли.
— Лим!
— Да что вы мне всё рот затыкаете? — рассердился парень. — Как таскать — так я, а как говорить — молчи?
— Лим, ты сам не понимаешь…
— Что у меня с головой? — ошарашено спросил инквизитор.
— Пусто у тебя в голове! — зло ответил парень, но под укоризненным взглядом ведьмы немного смягчился. — Ударили тебя. Сильный удар, но ничего страшного. Давно уже зажил, даже следа не останется.
— Ты выздоровеешь, Крам, обязательно выздоровеешь, — почему-то с мольбой произнесла Магда.
— Почему ты прячешь меня здесь? — вернулся к своему вопросу инспектор.
— Вот заладил! Пойми, чудак-человек, Магда тебя сразу узнала, остальные — нет. Тебя тут видели хорошо, если мельком, к барону ты не заходил. Ехал тайно, о визите своём не сообщил. Мы не знали, стоит ли всем вот так сразу рассказывать, что Магда собирается на инквизитора все силы угробить.
— Меня хотят убить? — на удивление спокойно спросил Крам.
— Не говори так!
— Хотят, как не без этого. Хотя бы те, кто тебя ограбил, — ответил Лим. — Ты думаешь, так сильно бьют, да голым бросают для того, чтобы здоровее стал?
Магда от этого почему-то поменялась в лице, а парень продолжал:
— Но, разумеется, не барон. Он и не знает о твоём существовании. И, конечно, ничего тебе не сделает. Понимаешь, инквизитор, ни-че-го. Вообще. Убивать бы не стал, но и спасать — тоже. Даже Магде бы запретил. Разве может слуга Защитника лечиться у проклятой ведьмы, а, инквизитор? Это ведь ты сейчас такой тихий, пока беспомощный. А после будешь орать, что тебя осквернили мерзким колдовством.
— Лим!
— Скажете, я неправду говорю?
Магда медленно покачала головой. Она верила Лиму, она считала Крама неблагодарным чудовищем. Это было страшно, это походило на кошмар, который мучил в бреду. Вот где он видел этого парня — во сне! Наверное, они с Магдой спорили из-за него во время болезни, вот в память и врезалось…
Лим почему-то поморщился и пристально взглянул на инквизитора. Воспоминания о кошмарах тут же отступили, уступив место более важным заботам.
— Но теперь-то чем барон может мне навредить?