Ведьма и вампир
Шрифт:
— Перестань притворяться! Сама не знаешь?
— Не знаю — чего? — Вампирша до того заинтересовалась, что наигранное удивление в её голосе сменилось искренним, а ветки затрещали, когда девушка опасно свесилась вниз.
— Ведьма набрала крови из-под твоих ногтей и смазала ею инквизитора.
— Там столько не было, чтобы взрослого мужчину обмазать, — возразила Вейма.
— Она разбавила.
— Ну и что?
— Наша кровь исцеляет раны, — пояснил оборотень. — Разве у вас не так?
— Конечно, нет! — возмутилась вампирша. Она знала о применении
— Разве?
— Зачем мне лгать! — ещё больше обиделась девушка.
Что касается вампиров, то их кровь не только не исцеляла, но и могла убивать. Попав на кожу, вызывала адское жжение, раны разъедала, а что делалось при приёме внутрь, вслух упоминали только лекари. Вейма, как мало кто в клане, ненавидела это проявление проклятия. Вампиры являлись самыми мёртвыми среди проклятых, так же, как оборотни — самыми живыми.
— Я и сам не знаю, — усмехнулся оборотень. — Только врёшь ты на каждом шагу.
— Ах, ты!..
Ветки всё-таки надломились и Вейма упала. Вампирская ловкость позволила ей избежать встречи с землёй, но радости это не принесло: девушка упала прямёхонько на молодую сосенку. Способность к регенерации — это одно, а вот умение не обращать внимания на уколы — совсем другое, так что разговор временно прервался.
— Перестань над собой издеваться, слезай!
— Ещё чего!
— Слезай, Вейма, прошу тебя!
— Просишь? — недоверчиво переспросила вампирша.
— Умоляю. Хочешь, на колени встану?
— Не надо.
Вейма неловко спрыгнула на землю, сама упала при этом на колени и сильно ушиблась.
— И охота была калечиться? — спросил оборотень, помогая девушке встать.
— Не твоё дело! — огрызнулась вампирша, страдальчески охая. — Проклятье, что так больно-то?
— Дай посмотрю.
— Ещё чего!
— Дай, не спорь.
Оборотень усадил девушку на траву, помог ей вытянуть ноги и опустился рядом.
— Ничего страшного. Потерпи, сейчас пройдёт.
— Тоже мне, знахарь! Это я тебе и сама могла сказать.
— Давай помогу иголки из одежды вытащить.
— Обойдусь.
— А домой ты как ёжик явишься?
— Не твоё дело.
— А объяснять что будешь?
— Уж найду что.
— Ну, хоть из волос вытащи, а то на тебя смотреть
— А ты отвернись.
— Почему ты такая злая? — упрекнул девушку оборотень.
— А зачем ты такой приставучий?
— Работа такая.
— У меня тоже.
— У тебя — нет.
— Тогда считай, что я расслабляюсь после трудового дня.
— Как скажешь. На чём мы остановились?
— Понятия не имею.
— Ах, да! На ведьме, которая скрыла все следы побоев.
— Не понимаю, о чём ты.
— Не притворяйся. Ты могла не знать, что ведьма изготовила мазь для инквизитора, но хорошо представляешь, для чего она это сделала. Чтобы я не мог осмотреть раны и понять, каким орудием их нанесли. Так?
— Псих.
— Не хочешь сотрудничать?
— Мечтаю. Сплю и вижу. Прямо сейчас сплю и вижу твою мерзкую морду.
— Хочешь вывести меня из себя? — уточнил оборотень, как бы невзначай обнимая девушку за плечи. — Зачем?
— Извини, — уступила Вейма. Своим манёвром следователь заметно ограничил её свободу. — Но я не могу больше терпеть твои разговоры на одну и ту же тему. Сколько раз тебе повторять — ни я, ни Магда, ни Лим не имеем никакого отношения к нападению на инквизитора!
— Повторяй сколько хочешь, я всё равно не поверю.
Вейма рванулась прочь, но рука оборотня надёжно удерживала её на одном месте.
— Тогда оставь меня в покое.
— Почему не хочешь мне довериться?
— Потому что не страдаю идиотией.
— Чем?
— Не слабоумная.
— Самой станет легче, когда всё расскажешь.
— А тебе — когда тебя запрут в «весёлом доме» среди таких же психов, как ты.
— Решительно настроена всё отрицать?
— Если тебе нужны добровольцы на костёр, поищи их в другом месте.
— Ты могла бы попробовать убедить меня присоединиться к вам, — предложил следователь.
— Взятка должностному лицу? — фыркнула девушку. — Ты меня такой уж деревней считаешь? И чем возьмёшь — деньгами, натурой?
— Поверь мне — большего не надо.
— Ну, конечно, тебе другие заплатят.
— Ты всегда злая?
— Только с дураками.
— Вы напали на инквизитора экспромтом или по приказу?
— Мы вообще на него не нападали.
— Неправда.
— Сначала объяснил бы, зачем Магде выхаживать жертву собственного нападения, потом бы её обвинял.
— Она его любит.
— Ха-ха-ха. Ведьма и инквизитор. Как трогательно и красиво! Не знала, что следователи читают дешёвые романы.
— Он её — тоже.
— С чего ты взял?
— Да любому видно.
— Вздор!
— Не веришь? Загляни как-нибудь в замок и спроси инквизитора о своей подруге. Или прочти его мысли.
— На что такая любовь? Он спалит её на костре, как только ему прикажет начальство.
— Не похоже, — возразил следователь. — Недолго ему оставаться инквизитором — решимости не хватит. Он уже сейчас сломался, только не осознал.
— А тебе, как всегда, всё раньше всех известно!
— Не всё. Многое.
— Тогда скажи, зачем Магде нападать на того, кого любит?